— Подходи же, Ваше Величество, — шипела она. — Иди ко мне.
Снова глухой раскат грома.
Женщина скользила к ней: одна рука с когтями вытягивалась далеко вперед.
И Виктория поняла. Поняла, что ей надо делать.
(Потом она не раз и не два будет спрашивать себя: как? Как она узнала, что ей делать? Это была интуиция или действие по ситуации?
И как она поняла, что именно это было, здесь, в ее комнате? Что это был суккуб, демон в обличье женщины.
Но это будет позже, а тогда…
Тогда она не останавливалась для раздумий.
Она действовала.)
Правой рукой Виктория схватила со своего письменного стола нож для разрезания бумаг и вскрытия писем, затем перехватила его левой рукой, которую и выставила вперед, а правую отвела для равновесия назад, приняв абсолютно правильную стойку.
Суккуб зашипела, сделав шаг назад. Шорох юбок. Глаза, красные и поблескивающие, как-то потускнели. Рот закрылся. Затем выражение стало настороженным; она присела, став ростом почти как принцесса, и медленно завела руку назад, приняв позу, которая больше всего напоминала стойку скорпиона перед атакой — так показалось Виктории. Другая рука, с поднятыми когтями, вытянулась вперед. Согнув лапы в коленях, суккуб перенесла центр тяжести своего туловища чуть пониже.
Противники смотрели друг на друга.
Не мигая.
На другом конце комнаты герцогиня чуть шевельнулась в своем кресле. Она громко вздохнула и почмокала губами, будто тучный король на вечернем пиру. Она произнесла во сне что-то нечленораздельное, похожее на «ей быть королевой», но, может быть, и что-то иное.
Суккуб улыбалась.
Виктория тоже улыбнулась в ответ.
Герцогиня продолжала спать.
Тогда дверь спальни, находившаяся позади суккуба, тихо отворилась, и в комнату вошла фигура — Виктории эта фигура была незнакома.
Глаза у суккуба сверкнули, но она не обернулась. На ее руке, вытянутой для равновесия, поднялся палец, словно оповещая о новоприбывшей персоне.
— Ты неплохо обучила ее, Защитник.
— Хорошенькое дельце, — сказала Мэгги Браун, быстро пересекая комнату; ее доспехи и кожаная куртка потемнели от крови, из-за ремня торчали три забрызганных кровью костяных меча. — Ничему я ее не учила. Признаться, не имели мы такого удовольствия, не так ли, малышка?
Виктория, чуть смущаясь, отрицательно покачала головой.
Суккуб с шипением развернулась, чтобы встретить Браун, а та моментально вытащила два костяных меча.
— Пора умирать, суккуб, — сказала она, — пора умирать.
Раздался стук в дверь, и все три женщины замерли, переводя взгляд с герцогини на дверь и обратно. Герцогиня заворочалась, ее веки дрогнули.