Совещание проходило в комнате, по-монашески строгой. Грациллоний использовал ее обычно для приватных встреч. Со стороны Грациллония в комнате присутствовали епископ Корентин и юный Саломон Верон. Со стороны британцев — Эниан. Кинан пришел только потому, что на этом настоял Грациллоний. Грациллоний с самого начала решительно отказался встретиться с Энианном один на один. В окно стали заползать сумерки.
Эниан выпрямился:
— Я привез с собой документы и указ, дабы вы могли с ними ознакомиться, но раз вы попросили, сначала прочту послание. В нем нет ничего сложного для восприятия. Требования императора просты и справедливы.
В лицо Саломона бросилась кровь.
— Просто чтобы мы приняли участие в его узурпации, — насмешливо сказал он.
Энианн и Кинан нахмурились.
— Молчи, сын мой, — сделал ему замечание Корентин.
Эниан слегка успокоился.
— Благодарю вас, ваше преподобие, — сказал он. — Послушание для вас, армориканцев, к вашей же выгоде. Всем вам следует пойти в церковь и вознести хвалу Господу. Вы получите прощение за все прежние прегрешения и прославите свою страну. Константин везде одерживает победу. Когда я выезжал из Турона, чтобы ехать к вам, он в это время со своими основными силами направлялся в Лемовик. Местный гарнизон еще до прибытия туда императора снял правительство Гонория и ожидает Константина, чтобы принести ему присягу на верность.
Корентин покачал головой, как старый вол. Блеснула выбритая макушка.
— Мы уже видели, как пришел и ушел Максим, — вздохнул он, — а до него — Магнеций, и еще Бог один знает, что будет с этим императором. Не очень-то я во все это верю. Он позволяет брату идти войной на брата.
— Это не так! — воскликнул Энианн. — Один человек может спасти Рим.
— И ради этого он убрал последние легионы из Британии, — вмешался в разговор Грациллоний. Слова эти вырвались из его рта как рвота, и ощущение от них было такое же горькое. — Ради этого он оставил свою родину, и вашу, и мою голой и беззащитной на милость волков.
— Легионы вернутся, удвоив свою силу, — поклялся Энианн.
— Сомневаюсь. Двадцатому не суждено было вернуться. А вернутся туда саксы, и пикты, и скотты.
— Хватит нам ваших страшилок. Позвольте мне огласить послание.
— Выслушаем его, — сказал Корентин.
Получив одобрение, Энианн смягчился:
— Вы, Грациллоний, особенно должны быть благодарны. Когда губернатор Лугдунской Галлии обменялся письмами с Константином, и позже, когда они встретились в Туроне, первое, что он предложил, — это арестовать вас и казнить как бунтовщика.
Грациллоний насмешливо фыркнул: