— И какая же будет эта частичка? — облизнул губы Янус.
— Ты вспомни сначала, а там поговорим!
Янус испытующе посмотрел на Юния и, уловив в его
глазах что-то настораживавшее, уклончиво повел плечами.
— Я конечно могу… То есть, попробую! Но сам
понимаешь: частые шторма, тяжелая работа, постоянный страх перед пиратами… До
того ли было мне — простому матросу,
мимо каких мы шли берегов?
— И что же мне тогда делать?
— Как что? — ни мгновения не раздумывая, отозвался Янус. — Идти с этим оракулом. Пока идти, — видя, как вытягивается лицо Юния, быстро уточнил
он. — В любом случае ты ничего не
теряешь. Он же пообещал тебе найти отца. А это — великий жрец! Я сам — клянусь
всеми небесными и подземными богами! — видел, как он воскресил мертвого.
Янус сказал это так искренне, что Юний, имевший
как любой часто лгущий человек особенное чутье на ложь, не найдя ее ни в тоне,
ни во взгляде эллина, озадаченно хмыкнул:
—- Так ты, значит, советуешь мне идти с ним?
— Да! И... взять меня с собой...
— А ты по пути будешь вспоминать?
— Конечно!
— Но… что же я с ними буду делать? — кивая на апостола с учениками, нахмурился Юний. — Молиться я не люблю. Работать не умею!
— И не надо! — поспешил успокоить его Янус. —
Положись во всем на меня!
— Да? —
недоверчиво уточнил Юний. — А жить
на что будем?
— А вот! — доставая кошелек, подбросил его на ладони Янус. — Для начала хватит, а там я что-то придумаю!
— Ну, что ж, — оживился при виде денег Юний. — Пожалуй, в твоих словах что-то есть... Одному мне, и правда, будет тут
скучновато... А вдвоем… — он тоже
искренне, согласно махнул рукой, и в глазах Януса промелькнуло торжество. — Всё веселей!
Тем временем апостол поднялся с земли, и длинная
вереница людей направилась в сторону порта Синопы.
Даже легкий и светлый дым от костра, по которому
с шипением барабанили капли начавшегося дождя, казалось, стремился за ними
вослед...
4
— А как же я? Мы?.. — показала на вбежавших в дом
детей Ирида.
...Другой дым, чадящий и горький, был и в доме
купца Лакона. Он шел от домашнего очага, около которого хлопотала Ирида. Ее
глаза застилали слезы, она морщилась от дыма, и робкий огонек в печи казался ей
радугой.
Услышав знакомые шаги, Ирида оглянулась и увидела
вошедшего в дом Ахилла.
— Что-то никак не разгорается сегодня очаг… — пожаловалась она. — Видно, мы чем-то прогневали наших богов!..
— Да-да, очевидно…
Ахилл принялся ходить по комнате, не зная, как
сказать жене о принятом им решении.
С одной стороны, для мужчины, главы семейства это
было простым и обычным делом. Многие, по долгу службы или зарабатывая на жизнь,
годами находились вдали. Но с другой, он знал, насколько этот отъезд радует
его, настолько он огорчит Ириду.