Как же бежать?.. Множество планов — самых фантастических — рождалось в голове. Реальным в них было одно: умрут с честью. Пусть так! Жить — это не долбить камень под стволами пулеметов, задыхаясь и проклиная каждый час. Жить — это бороться.
Возможность для побега открылась неожиданно. Удача! А может быть, она по праву пришла к ним? Ночью Сергей долбил базальтовую глыбу. Из-под кирки летели искры. Нащупал выступ, поддел его острием, чтобы отколоть кусок побольше, — и вдруг глыба податливо сдвинулась. От кликнул Алексея. Вдвоем они сдвинули камень и почувствовали, как потянуло свежим воздухом.
— Погоди! — встрепенулся Сергей. — Давай-ка задвинем.
Привалился к мокрой стене. Перевел дыхание. Сердце бешено заколотилось, но он сдерживал себя, боясь поддаться надежде.
— Знаешь, что это может быть? В железнодорожном училище мы проходили... Это может быть вентиляционный колодец...
— Так это же!..
— Погоди... А если только руку просунуть? Скалу не раздолбишь. А если...
— Чего там гадать?
— Погоди, Алешка. Давай обмозгуем. Это наш последний шанс.
Начали обдумывать. Рискнуть: отвалить камень и попытаться пройти весь вентиляционный канал? А если охранники заприметят? В тоннеле их немного — их позиции у выхода, с пулеметами. Наблюдают за арестантами и в забоях, но больше для того, чтобы подгонять. Лампочка недалеко от глыбы?.. Надо ее разбить. Камень, загораживающий отверстие, чересчур тяжел?.. Надо улучить момент и заменить его на иной, полегче. Сейчас рядом работают. Придется подождать, когда каменотесы перейдут на другой участок. Как томительно тянулись дни! Даже растратив все силы в ночную смену, они с трудом заставляли себя заснуть в бараке. А им надо беречь силы...
Бригаду перевели дальше по тоннелю. Накануне удалось разбить лампу, в эту смену ее еще не заменили.
Каторжников ввели в тоннель. Захлопнулись ворота.
— Шнелль! Шнелль!
Алексей поравнялся с тем местом, где был канал. Припал на ногу:
— Ой! Ой!
Стражник остановился:
— Что случилось?
— Подвернул ногу!
— Валяйся тут.
— Я помогу ему, герр вахмистр, — склонился, подставил плечо Сергей.
Эсэсовец махнул рукой: куда, мол, денетесь? — и зашагал за бригадой.
Друзья выждали мгновение — и к камню. В темноте отволокли.
— Я первым, — втиснувшись в лаз, прошептал Сергей. — А ты привали его сзади!
— И я с вами! — как громом.
Узнали голос одного из их бригады — Николая. Откуда взялся? Обсуждать некогда.
— Давай вторым!
Колодец был почти отвесным, узким. Но — на их счастье — диаметром все же шире плечей, и стенки вырублены грубо, можно поставить на выступы ноги, уцепиться руками, упереться локтями. Но как высоко!.. Зато с каждым рывком вверх все чище, холодней воздух. Обдувает разгоряченное лицо, распирает грудь.