Вместо ответа, Ольга всхлипнула и бросилась вон из комнаты. В дверях она обернулась, мокрыми от слез глазами посмотрела на отца и тетку и убежала.
— Паша, что ты выдумал, — покачала удрученно головой Надин. — Ну, зачем нам Швейцария?
— Жить, — угрюмо буркнул тот. — И не спорь. Мы едем.
— Клин клином вышибают, да? Ты не боишься, что от подобной операции я расколюсь на части?
— Надюнечка, я видел в Женеве твоих хваленых эсеров и эсдеков. Они живут припеваючи, гуляют по горам, пьют вино, играют в рулетку, крутят романы. Между делом решают, как делать революцию в России. Не бойся их. Ты уже не прежняя — глупая и беззащитная. Ты — умная и сильная. Ты сможешь противостоять любому влиянию.
— Паша…
— Не смей мне не верить, — к Надин вернулась ее фраза. Она улыбнулась жалко, дрожащими губами. — Поняла?
— Поняла.
На ночь глядя, Павел зашел к Ольге пожелать спокойной ночи. Дочка безучастно подставила щеку, вежливо кивнула. Из несчастных глаз лилось страдание. Невзирая на категорический запрет жены, Павел не вытерпел:
— Деточка, у тебя случилось что-то? Ты на себя не похожа.
— У меня все в порядке, — быстро ответила Оля.
— Давай поговорим, — предложил Матвеев.
— О чем? — в родном голосе было отчуждение и враждебность.
— О тебе! — рассердился отец. — Надин считает: ты связалась с социалистами, хочешь убежать из дому, собираешься стать террористкой. Ответь, это правда?
Ольга растерялась. Залепетала какую-то невнятицу.
— Нет, — оборвал ее Матвеев. — Не надо уверток. Скажи честно. Как взрослый ответственный человек.
Ольга, закусив губу, молчала.
— Ты читала статьи в «Ведомостях»?
— Читала.
— Каково твое мнение?
— Полицейская провокация. Передергивание фактов.
— Надин считает иначе.
— Это ее личное дело.
— Ты не ответила относительно террора. Итак?
Ольга вскинула голову:
— Да. Я хочу принять участие в акции. И была бы очень признательна, если бы ты с уважением отнесся к моему решению.
Павел похолодел. Боже, зачем он не послушался Надин. Зачем спровоцировал дочку к демаршам и заявлениям. Пока она сомневалась, шансы на спасение были. Неужели теперь их нет?
— Я не собирался и не собираюсь переубеждать тебя. Мой долг, только предупредить.
— Не надо, — перебила Ольга. — Я знаю, на что иду.
— Отлично! Но ради чего ты идешь на смерть?
— Ради свободы и счастья людей! — запальчиво воскликнула Оля.
— Людям не нужна твоя смерть. Им нужна твоя жизнь. Твоя сила. Ум. Знания. Самое простое в жизни — умереть. Смерть — это капитуляция, предательство, трусость. Самый большой подвиг в жизни — сама жизнь. Остальное против этого — ничтожно и мелко.