Я много читал о Вас, листая старые журналы, газеты и рукописи Ваших современников — тех, кто знал Вас близко, и тех, кто не был с Вами знаком. Из воспоминаний Вашей сестры Ольги я узнал, что жили Вы на Невском, в доме Лопатина. Дом этот (ныне — № 68 по Невскому проспекту), к сожалению, много раз перестраивался еще в Ваши времена. В архиве Петербургской городской управы сохранились чертежи перестроек. Просматривая их, я Старался угадать, в какой же квартире третьего этажа Вы жили? Даже это остается неизвестным.
На каждом шагу я с горечью убеждался, что Ваша личная, духовная жизнь не поддается расшифровке, — ни большие, главные, ни мелкие ее обстоятельства не проникают сквозь завесу времени. Любили ли Вы? С кем из сверстников связывала Вас глубокая, преданная дружба? Чем увлекались, что читали? Оплакали ли Вы, двадцатилетняя девушка, гибель Пушкина? Как отнеслись к гоголевскому «Ревизору», оказавшись в числе первых его исполнителей? Может быть, Вы видели зарево над городом, когда горел Зимний дворец? И часто ли ездили по только что открывшейся первой в России железной дороге, связавшей Петербург с Царским Селом и Павловском?
Я знаю, как много, одержимо Вы работали, почти ежевечерне выступая в новой пьесе и во имя любимого искусства лишаясь досуга и отдыха. И всетаки, неужели ни разу не зашли Вы в английский магазин, где можно было купить все на свете? Не любовались яркими тканями в итальянском, находившемся у самого Вашего дома, у Аничкова моста? Не заказывали шляпок в магазине Ксавье? И неужели ни разу не побывали в кондитерской Вольфа и Беранже, где Ваши современники попивали из маленьких чашечек шоколад, ели мороженое, листали в мягких креслах свежие журналы? Мы знаем эту кондитерскую, потому что именно в ней Пушкин выпил свой последний стакан лимонада…
В дни, когда Вы явились на столичной сцене, в Петербурге работали и выступали выдающиеся мастера русского и европейского искусства. Столица бурно обсуждала картину Карла Брюллова «Последний день Помпеи». В зале Энгельгардта давались прекрасные концерты с участием многих европейских знаменитостей. Слышали ли Вы их? Только об одном художественном событии своего времени оставили Вы нам живые впечатления — об искусстве танцовщицы Марии Тальони…
В Вашей жизни было столько волнений, оскорблений, преследований, что поражаешься: где брали Вы душевные силы для работы — каждодневной, по нескольку ролей в вечер, превозмогая усталость, нездоровье? Чего стоила Вам постоянная травля со стороны тупых театральных чиновников, злобных газетных рецензентов!