— Вы забрали хаур, он у вас, верните.
— Да о чём речь, разрази меня гром?! Что за хаур? Кто вы?
— Верните хаур, мы позвоним завтра. — Неизвестный абонент отключил линию.
Максим посмотрел на дисплей: на зелёном поле чернела надпись «Номер не определён».
В спальню заглянул весёлый Брызгалов.
— Ты чего уединился? Звонишь кому-то?
— Хотел позвонить Ольге…
— Майорше из «конторы»?
— А позвонили мне, спросили — где хаур.
— Что?
— Сам ничего не понимаю. Какой-то гундос попросил вернуть хаур, который мы якобы у них забрали.
— У кого?
— Да не знаю! — с досадой отмахнулся Максим. — Он отключил связь, пообещал позвонить завтра.
— Номер телефона записался?
— В том-то и дело, что не записался, есть такая опция у определённых аппаратов.
— Спецура?
— Может быть.
— Хаур… хаур… не помню такого слова в лексиконе катарцев, не арабское оно.
— При чём тут катарцы?
— Тебе сказали — мы забрали хаур, а где мы были? В Дохе. Может, хаур — это пленник по-арабски? Пойду спрошу у Жеки. — Брызгалов вышел.
Из гостиной долетел взрыв смеха.
Максим присел на край кровати, силясь разгадать заданную загадку, но в голове стоял призрачный туман хмеля, рождённый бокалом шампанского, и думать ни о чём серьёзном не хотелось. Откуда-то из бездн сознания всплыла мысль: может, хаур — это вообще из другой оперы? И связан он не с Катаром, а с синдорским рейдом? И обозначает он некий найденный в синдорских лесах артефакт? Но тогда возникает масса вопросов: кто нашёл, что это за артефакт, почему спрашивающий уверен в том, что он у Максима? А главное, откуда он знает номер его мобильного?
Вошёл раскрасневшийся Брызгалов.
— Не, Жека не знает, говорит, надо в словарь заглянуть. Но слово странное, не нашенское, гавкающее какое-то. И у меня складывается впечатление, будто я его когда-то слышал.
— У меня такое же, — пробормотал Максим, тщетно пытаясь вспомнить термин. — Ладно, иди к ребятам, я сейчас.
Он набрал номер телефона Ольги.
Звонки шли долго. Наконец в трубке раздался её голос:
— Алё, Максим?
— Он, — сказал Максим. — Меня не было в России, позвонить не мог, вернулся и звоню.
— Я так и поняла. Как дела? Вас начальство не пытало?
— По поводу?
— В связи с событиями в Синдоре.
— Нет, всё тихо.
— А меня посадили под домашний арест, отстранили от работы.
— Тебя под арест?! — не поверил он. — За что?
— Знала бы — ответила. Вахтанг вообще слёг, как мне сообщили.
— Этот ваш полковник-грузин? Что за беда с ним приключилась? На вид здоровый был.
— Вот и я о том.
— На что намекаешь? Что вообще у вас творится, отчего такая истерика?
— Мне показали один аппарат… — Ольга помолчала. — Напоминает видеокамеру, очень странную. Её привёз из Синдора один наш сотрудник.