А Гибсон был достаточно известным анатомом.
– Может, Попрыгунчик вырыл не то тело? – предположил Девлин.
Доктор покачал головой.
– Я собираюсь для пущей уверенности проверить сегодня бюллетени смертности[1], однако ставлю на Джека. Если он говорит, что это Александр Росс, значит, так оно и есть.
Виконт обошел вокруг стола, не сводя глаз с мертвеца.
– Узнаешь? – полюбопытствовал хирург.
– Нет. Насколько помню, мне никогда не доводилось встречать человека с таким именем.
– Говорят, джентльмен квартировал на Сент-Джеймс-стрит, над кофейней «Je Reviens»[2].
Себастьян понимающе кивнул. Упомянутая улица пользовалась популярностью среди молодых людей из приличных семейств.
– А кто сообщил тебе, что Росс скончался от слабого сердца?
– Коллега из больницы Святого Томаса, доктор Эстли Купер, которого вызвали освидетельствовать покойного. Божился, что на теле отсутствовали следы насилия или болезни – когда слуга утром явился будить хозяина, тот просто лежал в постели мертвый. Купер был уверен, что у Росса отказало сердце. Вот почему я так рвался исследовать именно этот труп – хотел увидеть порок развития или поражение органа болезнью.
Наклонившись, Девлин рассмотрел предательский след от удара кинжалом у основания черепа покойника.
– Твоему доктору Куперу, похоже, и в голову не пришло взглянуть на затылок пациента. Но подобные раны обильно кровоточат. Неужели подушка и простыни не должны были перепачкаться в крови?
– Несомненно, будь мистер Росс убит в постели. Очевидно, это произошло в другом месте. Кто-то явно приложил немало усилий, чтобы обставить все как естественную кончину.
– И если бы не ты, злоумышленник наверняка преуспел бы, – выпрямившись, виконт направился к отрытой двери, выходившей в запущенный сад, простиравшийся от каменной постройки до хирургического кабинета Гибсона.
Доктор подошел, встал на пороге рядом с другом и, немного помолчав, заметил:
– Похоже на работу профессионала, да?
– Очень может быть.
– Я не могу притвориться, что не видел раны.
– Не так-то будет легко, – длинно выдохнул Себастьян, – расследовать убийство, про которое никому не известно.
– Но ты возьмешься?
Девлин оглянулся на землисто-бледное тело.
Убитый был почти ровесником виконта, может, несколькими годами младше. Впереди его могли ожидать десятилетия плодотворной жизни. Но юношу лишили будущего, превратив в простертый на анатомическом столе труп. И Себастьян почувствовал непреходящую, глубокую ярость к тем, кто обрек Александра Росса на безвременную смерть.
– Возьмусь.