— А что такое «вешать лапшу на уши»? — спросил он и высветил фонариком свою запись. В гостиничном номере у Майлса на объяснение ушел весь вечер, и где-то во втором часу Майлс начал хохотать...
10 августа в курортном Хвалынске состоялась грандиозная съемка. Джим отвел душу на живописных обрывах со старинной усадьбой и долго смеялся над веселыми комментариями Виталия по поводу хвастунов-хвалунов, давших имя городку. Джима отпустило, он светился, но недолго. В Саратове во время обеда в ресторане он отравился. Мы сидели за одним столом и гадали, что означает несварение его желудка. Еще на Беломорканале он пичкал таблетками даже ключевую воду. Не она ли его доконала? Джим в сопровождении Виталия отправился на яхту, а Майлс пошел на рынок за зеленью и испытать свой русский. Коммерческого успеха он не достиг, хотя торговался отчаянно, но несколько фраз записал. Потом яхта моталась по Волге от берега к берегу. И в Энгельсе, и в Марксе пытались найти следы немецкой культуры далекого прошлого. Вообще исконная привычка действовать раскованно и неуемная энергия наших иноземцев приводили меня в восхищение. Их хватало на все: и на прекрасную природу, и на интересных собеседников, и на то, чтобы отыскать самое главное, присущее только данному населенному пункту, а потом еще долго и обстоятельно фотографировать. Особенно грандиозной была серия съемок в Волгограде. Джим нанял вертолет и, управляя нами по радио, гонял яхту при свежем ветре, пикируя порой прямо на нас.
После этого Джим и Майлс улетели для съемок самого Волго-Донского канала с высоты полета. Я дал себе слово непременно дождаться публикации в «Нэшнл джиогрэфик», чтобы увидеть, во что же все это вылилось. Пока Майлс летал над каналом, я продолжал битву за Волго-Дон для «Дикого гуся». Начиналась она еще в те дни, когда яхта шла по Волго-Балту. Почти месяц назад я встретился здесь с начальником Волго-Донского канала Вадимом Александровичем Виноградовым, который, поворчав, вдруг вспомнил свою военную юность в Архангельске, встречу с английскими моряками и смягчился, но назначил оплату за проход каждого шлюза. Однако в бухгалтерии управления расценок для малых судов не оказалось, и нам предложили платить на равных с мощными теплоходами, раз в 500 тяжелее нашей шеститонной посудины. По три тысячи рублей за каждый шлюз, коих на канале восемнадцать. Инспектор Попов, «непосредственно отвечающий», успокоил меня:
— Да не положена никакая оплата, не будет препятствий, хотя звонок или бумага из Москвы была бы нелишней...