Голос мужчины прервал мои размышления:
— Так вы пришли, чтобы повидать Винсента?
— Ага… то есть да, monsieur.
Он одобрительно кивнул, принимая мою поправку, соответствовавшую его возрасту и положению.
— Что ж, мне очень жаль сообщать вам это, но, как я уже сказал, его здесь нет.
— А вы не знаете, когда он вернется?
— Думаю, через несколько дней.
Я не знала, что сказать. Он уже повернулся, чтобы уйти, и я, окончательно растерявшись, ляпнула:
— Ну, я могу хотя бы оставить ему сообщение?
— И какого рода сообщение? — сухо поинтересовался мужчина, поправляя широкий шелковый галстук, украшавший его безупречно белую хлопковую рубашку.
— Можно… можно мне написать ему? — пробормотала я, хотя мне уже отчаянно хотелось просто сбежать. — Простите, что отнимаю у вас время, сэр, но не позволите ли вы оставить ему записку?
Он приподнял брови и мгновение-другое всматривался в мое лицо. А потом, открыв дверь пошире, чтобы я могла войти, сказал:
— Очень хорошо.
Я вошла все в тот же величественный вестибюль и подождала, пока старик не закроет двери за нами.
— Идите за мной, — сказал он и повел меня через боковую дверь все в ту же комнату, где Винсент угощал меня чаем. Показав на письменный стол и стул, он предложил: — Бумагу для письма и ручки возьмите в ящике.
— Да у меня все есть, спасибо, — ответила я, похлопав по своей сумке.
— Хотите, вам принесут чая?
Я кивнула, решив, что это даст мне выигрыш в несколько минут для обдумывания записки.
— Да, спасибо.
— Тогда Жанна сейчас подаст вам чай, а потом вас проводит. Вы можете оставить записку для Винсента ей. Aurevoir, mademoiselle.
Коротко кивнув, он вышел, закрыв за собой дверь. Я облегченно вздохнула.
Достав из сумки ручку и тетрадь, я вырвала листок и добрую минуту таращилась на него, прежде чем начала писать. «Винсент», — начала я. И еще немного подумала.
«Я начинаю понимать, что ты имел в виду, когда сказал, что вещи не всегда таковы, какими кажутся. Я нашла твою фотографию и еще фотографию твоего друга на страницах газет 1968 года, в некрологах. А потом, сразу после этого, увидела Юла. Живого и невредимого.
Я даже вообразить не могу, что все это значит, но я хочу извиниться за то, что наговорила тебе, да еще после той доброты, которую ты ко мне проявил. Я тебе сказала, что не хочу больше тебя видеть. Беру свои слова назад.
Объясни мне хотя бы, что происходит, помоги понять, чтобы я не очутилась где-нибудь в психушке, бормоча о мертвецах, бродящих среди нас.
Теперь твой ход.
Кэти».
Я сложила записку и подождала. Но Жанна так и не пришла. Я смотрела на древние часы, наблюдая за минутной стрелкой, и нервничала все сильнее и сильнее. Наконец я подумала, что мне, возможно, следует самой отправиться на поиски Жанны. Может, она ждет меня с чаем в кухне? В доме царила тишина.