— Так вы не собираетесь чего-то такого со мной делать? — спросила я.
— Ответ на вопрос зависит от тебя, — сказала Шарлотта, касаясь моей руки кончиками пальцев.
Теплый мягкий поток пролился по моему телу от этого прикосновения, я словно погрузилась в безмятежность…
— Что ты делаешь? — спросила я, глядя на то место на своей коже, которого она касалась.
Если бы я не чувствовала себя такой расслабленной, я наверняка бы дернулась и вскочила на ноги, напуганная странностью ее жеста. Шарлотта не произнесла ни слова, но уголки ее губ чуть приподнялись, когда она убрала руку.
Я посмотрела ей прямо в глаза и спросила:
— Значит, никто ничего плохого мне не желает?
— В этом я уверена.
В этот момент в дверь постучали. Шарлотта встала.
— Пора.
Она подхватила меня под руку. Я невольно посмотрела на подвеску на ее шее и заколебалась.
— В чем дело? — спросила она, трогая серебряную каплю.
Видимо, она что-то поняла по моему лицу, потому что выражение ее глаз изменилось.
— Винсент сказал, что это ты выбрала ожерелье. Я рада тому, что ты там была, мальчишки никогда ничего в таких вещах не понимают. — Она улыбнулась и дружески сжала мою руку. — Винсент мне как брат, Кэти! Между нами абсолютно ничего нет… кроме долгой истории и скучных подарков к дню рождения. Но ты эту традицию сломала. Он впервые подарил мне что-то, кроме новых дисков, которые только ему самому и нравятся.
Шарлотта засмеялась, и ревность, коловшая меня мелкими иголками, слегка поутихла. Шарлотта и в самом деле говорила о Винсенте по-родственному. Я взяла ее под руку.
Когда мы направились к двери, я заметила, что в этой комнате на стенах висят такие же разнородные фотографии, как и в комнате Винсента. Только здешняя подборка была оформлена в нарядные деревянные и эмалевые рамки, которые висели на красивых лентах.
— Что это за люди? — спросила я.
Шарлотта проследила за моим взглядом и, увлекая меня к двери, ответила:
— Эти? Ну, Кэт, хотя я не могу поставить себе в заслугу спасение твоей жизни, эти люди — те, кого я действительно спасла.
Шарлотта повела меня вниз по лестнице, по служебному коридору — к комнате Винсента. Она постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, потащила меня прямиком к кровати Винсента. Я споткнулась на ровном месте, увидев, что он сидит в постели, откинувшись на подушки. Выглядел он слабым и бледным, как простыня. Но он был жив! Сердце подпрыгнуло у меня в груди — и от радости, что я увидела его живым, и от страха. Как такое возможно?
— Винсент? — осторожно заговорила я. — Это действительно ты?
Наверное, мои слова прозвучали чрезвычайно глупо. Да, он выглядел вполне самим собой, но, может быть, в него вселилось… не знаю, может, что-нибудь вроде пришельца или еще что-то такое? В тот момент все выглядело настолько странным, что я готова была поверить во что угодно.