В книге Александра Дюма «Беседы об искусстве и кулинарии» есть глава «Сеанс магнетизма». Интересно прочитать ее полностью.
«Я хочу ответить на некоторые вопросы о магнетизме, вопросы, которые мне были заданы, после опубликования моего романа «Жозеф Бальзамо».
Один из этих вопросов (тем более важный для меня, ибо я сам себе его задаю) выглядит следующим образом: «Замагнетизированный спит или только делает вид, что спит?» Эту же мысль можно выразить и такими словами: «Существует ли сговор между магнетизером и магнетизируемым?»
Эту проблему трудно решить. Задавать этот вопрос магнетизеру или магнетизируемому не стоит. Они слишком заинтересованы в ответе, чтобы их свидетельство не вызывало сомнений. Вот я и сказал себе: «Я искренне поверю лишь в том случае, если мне удастся усыпить какую-нибудь сомнамбулу, если та не будет знать, что я ее усыпляю». Случай помог успешно разрешить эту проблему.
В прошлое воскресенье Алексис попросил меня, чтобы сыграли «Флакон Калиостро» в театре Сен-Жермен: он хотел, чтобы я увидел его в роли влюбленного. Я договорился с директором театра, и было условлено, что Алексис — на вечернем спектакле вышеупомянутого воскресенья — сыграет роль Дерваля, а его жена роль Дежазе.
Воскресенье — это именно тот день, когда я устраиваю приемы для своих друзей; и в то воскресенье у меня собралась отличная компания, среди которых Луи Буланже, Сешан, Диетерль Деплешен, Делапу, Жюль де Лессепс, Коллен, Делааж, Бернар, Монж, Мюллер и другие.
Жюль де Лессепс привел, кроме того, двух своих друзей, которые впервые почтили меня визитом.
Другая часть рода человеческого, самая прекрасная, как сказал бы мсье Демутье, также имела своих представителей. Но поскольку я живу немного по-холостяцки, я надеюсь, мне позволят называть этих дам их инициалами.
Все это общество собралось, как каждый мне говорил, ради меня; но, судя по тем вопросам, которые мне задавались об Алексисе и мсье Марсийе, легко было догадаться, что надежда на сеанс магнетизма не была абсолютно чужда этому собранию, немного более многочисленному, чем обычно.
Так что разочарование было большим, когда я объявил, что Алексис занят в этот вечер и что я посчитал нескромным приглашать его на сеанс в тот вечер, когда он играет.
В три часа известие, что Алексис находится в саду, воскресило надежды. Все устремились, чтобы увидеть хотя бы сомнамбулу, коли уж нельзя было видеть сомнамбулизм. Однако надежды эти испарились, когда обнаружилось, что Алексис приехал один со своей женой, оставив мсье Марсийе в городе.
Алексиса сильно побранили за эту забывчивость — особенно я. Ведь я хотел еще раз поблагодарить мсье Марсийе за его последний сеанс, и лишился этой возможности, по крайней мере в это воскресенье.