Другие сожаления, выраженные громко и открыто, были немного более эгоистичны, чем мои. Я сожалел о мсье Марсийе из-за него самого; другие, не знавшие его, сожалели о нем из-за Алексиса.
С неба упали несколько капель — мы вернулись в комнаты.
Все так горячо просили Алексиса, чтобы он продемонстрировал одно из своих чудес, что он заявил о своей готовности сделать все, что захотят, если кто-нибудь из присутствующих взялся бы его усыпить.
Все переглядывались; но никто не осмеливался на этот опыт. Мсье Бернар подошел ко мне.
— Усыпите его, — сказал он мне тихонько.
— Я? Разве я умею усыплять людей, кроме как в театре и в библиотеках? Разве я умею делать ваши пассы, вводить флюиды, вызывать или передавать симпатию?
— Не нужно ничего этого делать; просто усыпите его силой своей воли.
— А что надобно делать в этом случае?
— Скажите сами себе: «Я хочу, чтобы Алексис заснул».
— И он заснет?
— Вероятно, у вас, должно быть, дьявольская сила воли.
— Возможно; но в таком случае у меня с силой воли то же, что у мсье Журдена с прозой.
— Все же попробуйте.
— Но ведь он разговаривает со своей женой и Делапу.
— Это ничего.
— Надо мной будут смеяться, если у меня не получится.
— А кто узнает об этом, вы же не скажете ни одного слова, не сделаете ни одного жеста. Вы усыпите его отсюда, делая вид, что болтаете со мной.
— Ну, ежели так, то охотно попробую.
Я скрестил руки, собрал всю мощь своей воли, посмотрел на Алексиса и сказал про себя: «Я хочу, чтобы он спал!»
Алексис покачнулся, как будто сраженный пулей, и навзничь упал на канапе.
Не было никаких сомнений (по крайней мере для меня): магнетическая мощь подействовала мгновенно, с силой молнии.
Мое первое чувство было чувство ужаса; падая, Алексис, застигнутый флюидом в тот момент, когда он никак этого не ожидал, вскрикнул. Его била сильная нервная дрожь, его глаза почти полностью вылезли из орбит. Я был не единственным, кто испытал страх; только я испугался вдвойне: я не знал причину этого происшествия.
Почувствовав мою руку, Алексис узнал меня.
— Ах, — сказал он мне, — никогда не делайте подобных вещей, не предупредив меня, вы меня убьете.
— Боже мой! — сказал я ему. — Что же вы чувствуете?
— Большое нервное потрясение. Оно сейчас пройдет, особенно если вы снимете с меня флюид, который давит на мой желудок.
— А как снять этот флюид? Я же ничего об этом не знаю.
— Отодвигая его обеими руками.
И я принялся отодвигать этот флюид как только мог, и через несколько секунд Алексис стал дышать легче.
— Ах! — сказал он. — Мне лучше.
— Настолько, что вы сможете дать нам сеанс?