— Я хотела сказать, удивили. Все в Европе хотели знать, кто ты такой.
— Не сомневаюсь.
— Дело не во мне. Уже поступило много предложений.
— Каких предложений?
— Работа. С постановщиками. С фотографами. С дизайнерами. Съёмки — для выставок, рекламы, модных разворотов.
— Ты ведь серьёзно, да? — спросил он.
— Я с самого начала была серьёзна, Ноэль. Это ты всё время шутил. А теперь я говорю тебе, что это не шутка. Над доходом в минимум сто тысяч американских долларов за первые два года не шутят, да? Конечно, если справишься, ты будешь зарабатывать больше.
Она отвела взгляд, обхватывая ладонями бокал, и добавила тише:
— Но ты должен поехать в Европу. Жить там. Работать там. Ты должен отказаться от того, что делаешь сейчас. От своей книги… от всего остального, чем ты занят. И ещё одно: ты должен решить немедленно.
С той самой минуты, когда Дорранс показал ему фотографии на террасе у Рэдферна, Ноэль был готов услышать от неё эти слова. Не в деталях, конечно. Цифры, которые она назвала, казались астрономически высокими за то, чтобы, строго выражаясь, просто стоять перед камерой.
— А какова будет твоя роль во всём этом? — спросил он. — Мой агент?
— Твой агент, да. А кроме этого — любая роль, в который ты захочешь меня видеть.
— Как это следует понимать?
— У меня зарезервированы два билета на «Эйр Франс». Шестичасовой рейс. Сегодня. И я улечу этим рейсом. С тобой или без тебя, Ноэль.
— А Эрик про всё это знает?
— Более или менее.
— Я думал, ты его никогда не оставишь?
— Я буду с ним видеться. Он будет приезжать в гости. Мне пора уже начать жить для себя, нет? — спросила она так задиристо, что он не смог удержаться от смеха.
— Я всё равно не понимаю, как ты во всё это вписываешься, — возразил он, требуя, чтобы она раскрыла карты.
— Поедем сегодня со мной, Ноэль. Подальше от всех этих дурацких ужасов. Будем жить вместе. Работать вместе. Стань моим другом, братом, любовником, мужем — кем захочешь.
Теперь, когда эти слова прозвучали, она казалась удивленной. Он точно был удивлён.
— Ты хочешь выйти за меня замуж?
— Если ты хочешь.
— Даже после всего, что со мной случилось?
Она потеряла терпение.
— А что такого особенного с тобой случилось? Ничего! Ты спал с мужчиной. Может быть, не последний раз. И что? Это никого не волнует. И не будет волновать. Это не так важно. Такое случается. Иногда это что-то значит. Иногда нет. Не слушай голос своего отца, или деда, или воспитателя, послушай свой внутренний голос, Ноэль. Я предлагаю тебе жизнь, в которой не будет иметь значения, с кем ты спишь: с мужчиной, с женщиной… или с картофелиной. Неужели это так сложно понять?