Почему, даже прожив в семейной неволе много лет, мы не перестаем тянуться к ним всеми фибрами души? Какая магия полонит наши сердца?
Как они нас околдовали?
За что нам такое счастье?
Бывает, лежишь как мертвый на диване. Сил нет — кто-то высосал из тебя все жизненные соки. И кажется, ничто в мире уже не сдвинет тебя с дивана…
И тут звучит волшебное слово: девочки идут.
Откуда что берется!!!
Устал? О нет, нет! Что вы, что вы, мадам! Я готов танцевать с вами до утра! Со мной вы забудете про все: я маленький живой моторчик. Любовник от бога! Не верите? А вы проверьте. Проверьте.
Что стар, что млад с румянцем на щеках рвут подметки на ближайшую клумбу за цветами. Или в ларек за вином (кто как привык).
Женщины…
Сколько раз мы страдали, обжигались. Нас обманывали, выгоняли, ругали. Из-за них мы совершали великие открытия, сходили с ума и стрелялись.
Кажется, мы уже знаем про них абсолютно все и ничего хорошего…
А ведь все равно любим.
Парадокс…
Вот такие шальные мысли проносились в голове Ветрова, когда он, закрыв глаза, пытался сосредоточиться на вещах, исключавших стройные ножки и упругие груди. Он старательно направлял свои раздумья на проблемы развития человеческой цивилизации, исторической роли России в соединении Запада и Востока, на преимущества бочкового пива перед бутылочным… Один черт все возвращалось к женщинам.
В довершение ко всему, она подошла и села рядом.
— Как вода? — непринужденно спросила богиня.
— Отличная, — только и смог выдохнуть Андрей.
— А я, признаться, так и не сумела заставить себя искупаться. Очень холодно. — Ее голос был мягким и нежным.
Надо было что-то ответить. Желательно что-то умное. Но врожденное красноречие вдруг сбежало, даже не предупредив.
— Да нет… тепло, — произнес Ветров задеревеневшим языком.
— Вы приехали из России? — Она продолжала разговор, и так это естественно у нее получалось, что Андрей даже несколько расслабился. Повернул голову и бросил на нее удивленно-польщенный взгляд:
— А что, сильно заметно?
— Нет, но я догадалась.
И пошло-поехало. Они проболтали с полчаса. Оказалось, что богиню звали Антонина. В батальон ее привела подружка, которая служила здесь.
— Я фельдшер. Работаю в двести первой дивизии, — сказала она, — сегодня просто выходной.
Его и ее взгляды встретились, и Ветров понял, что просто обязан пригласить эту женщину на чашечку кофе. На удивление, это оказалось несложно: он предложил, она согласилась.
«Ловелас, — с уважением подумал про себя Андрей, — какую девушку закадрил! И ведь даже пальцем не пошевелил: сама подошла. Она сдалась в тот момент, когда ты только ступил на краешек бассейна. Вот что значит харизма, брат…»