— Да, но она собиралась в Лондон.
— Я знаю, — сказал Джеймс.
— Сейчас приеду. Ты звони, узнавай подробности, и мы с тобой поедем.
— Поедем куда?
— В Лондон.
— Ладно. Но я только что вернулся…
— Ты собираешься звонить или нет? — оборвал его Майкл.
— Конечно собираюсь, она ведь была моей подружкой, ведь правда? Но мы с ней расстались, ты об этом знаешь?
— Да, я слышал. Знаешь что, Джим, давай-ка я сам позвоню по этому чертову номеру.
— Нет-нет, я позвоню. А ты приезжай, и отсюда мы двинемся вместе. Идет?
— Идет. — И Майкл повесил трубку.
Ему вдруг стало холодно, в особенности рукам. Он сел, засунув кисти рук себе под бедра, и на мгновение почувствовал себя школьником, которого вызвали к директору, хотя на самом деле о себе он сейчас вовсе не думал. Затем он снова встал. За последние два дня, ожидая, когда Джули вернется, он постепенно начал воспринимать ее как значительное явление в своей жизни. Она интересовала его так, как давно уже никто не интересовал, он даже смущался оттого, что она его так сильно волнует.
И вот теперь он никак не мог вспомнить, как выглядит ее рот, ее губы, как звучит ее смех. Он мог вспомнить лишь то, как облегает ее тело юбка, и то, какое чувство он испытывал тогда, в кофейне: как он был увлечен, юн, не уверен в себе. Как это несправедливо — ведь ничего еще даже не началось.
Он схватил пиджак и поехал к дому Джеймса. У него оставалось мало бензина, однако он решил не заезжать на заправку. Сперва нужно все разузнать. Нужно понять, насколько плохо обстоят дела, — хотя где-то в глубине души он и так обо всем догадался. Когда Майкл постучал, оказалось, что Джеймс уже ждет его у двери.
— Все плохо, Майк, оказывается, она попала в автомобильную аварию где-то в Ист-Энде. Она в коме вот уже два дня.
— Где?
— В больнице Святого Франциска, в Лондоне.
— Ясно, я туда еду.
— Я тоже, — вырвалось у Джеймса, прежде чем он успел подумать.
Они посмотрели друг на друга. Майкл подумал, что надо что-то сказать о Джули, о том, что он к ней чувствует, но у него не хватило сил. Вместо него заговорил Джеймс:
— Знаешь, если мы с ней не вместе, это не значит, что меня не заботит ее судьба. Я хочу сказать, вот тебя же заботит, ведь заботит же, хотя вы не вместе… Ведь вы же не вместе?
Майкл посмотрел на Джеймса. Он пытался понять, в каком потаенном уголке души Джеймс умудрялся прятать свою заботу о ближних. Раньше за ним ничего подобного не наблюдалось. Да и теперь как-то не верилось, что такой уголок у него в душе и вправду имеется.
— Нет, — ответил Майкл и сделал паузу. Сейчас было не до того. — Мне еще надо заправиться.