В местную кухню Виктор просто влюбился. Может, все дело в том, что тут готовили для господ, вот только он в этом сомневался. Его усадили за стол и принялись потчевать не какими-то там блюдами с барского стола, а самыми обычными щами и кашей из сечки, щедро приправленной мясом. А чтобы все это запить, поставили запотевший кувшин с квасом, прямо из ледника. Вот и вся еда. Но как все это было приготовлено! Поедая угощение так, что за ушами трещало, он был уверен, что в старину и на Земле готовили ничуть не хуже, просто со временем разучились готовить исконно русские блюда. Почему он считал, что эти кушанья – именно русские? Он и сам не знал. Но вот шла у него в голове именно такая аналогия, и все тут.
Он уже доедал кашу, когда на кухне появилась ОНА. Вот как нес скоморох деревянную ложку ко рту, так и не донес. Красна девица. Он много раз и слышал это выражение, и читал, и сам произносил, вкладывая в это определенный смысл, но до этой минуты даже не подозревал, что у этих слов есть реальное воплощение. Вот оно. Вернее, ОНА. Молодая, не старше восемнадцати, может, даже и моложе… А чего вы хотите? Здоровая пища, ничем не отравленная атмосфера… Густые русые волосы забраны в толстую тугую косу, которая через левое плечо свисает чуть не до колен, соблазнительно огибая высокую грудь. Лицо – словно нарисованное, с природным румянцем (а в том, что румянец природный, он ничуть не сомневался), брови выгнуты дугой, словно подведенные, огромные голубые глазищи с длинными ресницами, тонкий изящный носик, в меру полные алые губы. Как такое возможно без капли косметики, он понять не мог, но Господь не поскупился, одарив это лицо красками от щедрот своих. Не ляпнуть бы где вслух такое: славены, в отличие от сельджукцев и каталонов, считают себя не рабами Господа, а детьми его, а потому никогда так не говорят – только Отец Небесный.
– Это ты скоморох будешь?
А голос! Вот сколько девчат знал и всякое-разное случалось: и от любви безответной страдал, и дыбом становился, едва взглянув, да так, что покоя не знал, пока не добивался своего. Но чтобы так! Ощущение такое, что вот скажет палец отрубить – не задумываясь отхватит; скажет руку – вот только топор отыщет, потому как ножом больно долго пилить, а захочется побыстрее исполнить. Преувеличение? Может, и да, но только в тот момент он думал именно так и ничуть не сомневался в том, что исполнит подобное враз. Что же за красота такая! И это она еще в полную силу не вошла, он просто чувствовал, что это только бутон, которому предстоит расцвести пышной роскошью небывалого цветка.