— Эти ваши французские приметы что-то не сбываются.
— Сбудутся когда-нибудь…
Они идут по улице Pierre Charron, сейчас слева окажется обувной бутик, Ноэль прилипнет к стеклу, рассматривая дорогие ботинки. Как обычно. Потом — «Лядюрэ», мороженое в высоких фужерах, разговоры об одном и том же.
— Мне тут позвонил Кристоф, бывший клиент. Такая… помесь твоего мужа с твоей подругой Аней. Как она, умеет близко быть, но дистанцию держит вроде Дениса. Я рассказал ему про тебя, он готов встретиться. Мой ровесник.
— Ну… можно.
— У него двадцатилетняя подружка, но жена смотрит на это сквозь пальцы.
— Встречаемся с подружкой или с женой?
— Ты не поняла. Это тот мужчина, что тебе нужен.
Да. Вот и такое услышала. Сжала губы.
— Да никуда я не денусь, что ты пугаешься. Но тебе же иного в постели надо. Думаешь, не понимаю?
Отвернулась. Ноэль обнял за плечи, стиснул. Шли по Елисейским. Это сбивало с толку: его обычный мягкий взгляд. Как будто он и вправду желал добра.
— А тебе, выходит, все равно?
— Мне не все равно. Но что такое любовь? Когда интересы другого важнее своих. У людей любовь проявляется в эгоистическом «не трогайте мое». А я даю тебе свободу. И пытаюсь дать радость.
— Радостью для меня было бы «я тебя никому не отдам».
— Ты не вещь, чтобы тебя отдавать или нет.
Как бы и прав. Но почему ее рука, что держит его ладонь, — будто бы пуста? И от этой пустоты, и от его теплоты в глазах — тоска.
Распахнул бледно-зеленую дверь с темными стеклами. Подошли к стойке:
— Я заказывал столик на имя Ноэль. Ноэль, как праздник.
Она ответила! Айко Аоки ответила! Марина кричит в трубку:
— Ей понравились «Приключения Марго»! Ноэль, у нее мама-то — француженка! Айко то в Токио, то в Париже!
Ноэль в не меньшем восторге, чем Марина.
— Я тебе говорил! Говорил! А ты ей писать не хотела!
— Я Кунихико Икухара не хотела…
— И ему напишешь! Прямо сегодня!
Да, здесь Ноэль неподражаем. После Корто особенно впечатляет. Кстати, Корто запропал. Может, и правда пражская пани без дитяти оказалась?
Айко написала, что ее дед несколько лет назад в России побывал. Он мэтр японской кухни, давал мастер-класс. «Похоже, в Москве много японских ресторанов?»
Да кто знает, что там в Москве.
Стыдно признаться — до Японского культурного центра ноги всего один раз донесли. Но ведь не столько Япония интересует, сколько — сказки. Мир, в который шагнешь, и все исчезнет: этот чужой дом, и страх перед завтрашним днем, и ощущение, что когда держишь его за руку, в ладони — пустота.