Лежит и ждет. Наверное, я пока не готов к чтению…
Все слова, которые где-то там во мне таились невысказанными, я нашел на страницах «Одиночества…».
Я все думаю: то, что я ощущаю, это нормально и обычно или вы украли мою душу?..
В жизни я редко плачу, но мой экземпляр «Одиночества…» как-то странно перекручен… Вы ведь знаете, как выглядит мокрая бумага, которая потом высыхает, но в ней остается часть твоего «я», твоих переживаний, твоей грусти, твоей печали…
СПАСИБО ЗА ВСЕ ТО, ЧТО Я ТАМ НАШЕЛ, ЧТО ПОНЯЛ…
СПАСИБО…
Роберт[43] (e-mail: [email protected])
Иногда в грусти было полно злости, ожесточения и претензий:
Почему в твоих книгах столько о предательстве?
Жизнь, она что, на самом деле такая подлая?
Разве не бывает настоящей любви, а те страсти, ради которых люди жертвуют жизнью, рождаются только в сумраке и оставляют горечь во рту?
Ты что, кого-то любил, а тебя этот кто-то предал?
Ты хоть знаешь, как трудно читать эту твою историю о притворной и обманной любви, об этих «исключительных» людях, которые так сильно любят, что не могут решиться на правду?..
А ты так красиво их описываешь, что даешь им как бы лицензию и даже окутываешь их связь флером благородства.
Но они не таковы, и, возможно, должен будет рухнуть твой мир, а ты пережить то же, что и я, чтобы ты смог меня понять.
(e-mail: анонимно)
Иногда просто полное грусти сожаление:
Началось с того, что она перестала плакать после наших любовных актов. До того всегда плакала. От счастья. Вы ведь знаете, что женщины делают так… И тогда я понял, что лучше быть не может. Прочла вашу книгу и не плачет.
Ненавижу вас.
Г. Л. (e-mail: анонимно)
Иногда поэтическая грусть несбывшейся любви:
Барабанит дождь. Польша. 23 с минутами…
Одна капля, вторая, семнадцатая, сотая… Сколько их может быть?.. Сколько их еще осталось? На сколько хватит? Может, это ангелы в небе поливают свои сады… А может, это Бог плачет… Так мне когда-то бабушка рассказывала… Сегодня ее уже нет, и все стало таким сложным…
Я никогда не пила в одиночестве. Сегодня делаю это впервые. В первый раз за долгие годы я набралась смелости послушать тишину…
Вы когда-нибудь делали это? Вы слышали, как она умеет играть? Как танцует с ночью? Чудесная пара… Прозрачная и легкая. Жизнь бы отдала, чтобы так существовать. Не думать, не чувствовать, не дышать, не плакать, не испытывать презрения и злости… Не любить.
Уснуть, как мошка, внезапно утонувшая в янтаре…
Вы ведь все равно этого никогда не прочтете… Может, именно поэтому я сегодня так глубоко ухожу в себя… Туда, куда я до сих пор ни разу не заходила… Потому что было слишком далеко, не по пути, а потом вдруг все очень резко обрывалось. Я всегда доходила до какой-то черты. Я уже слышала шум ручейка и переливы струй, но боялась прыгнуть… Не хотела знать, что там, на дне… Никого не приглашала и никого не хотела.