Мужчина молодецки топнул ногой, остальные встречающие посмотрели на него с интересом и беспокойством.
— Я попросил бы вас, — врач тоже возвысил голос, — если вы не уйметесь, мне придется обратиться…
— Послушайте, — Вазген Мартиросович прикоснулся к локтю горячего родственника, — не может тут быть никакой девочки. Девочка давно выросла и сегодня, как мы все знаем, выходит замуж.
— Не отказывайтесь, — сказал вдруг жених. — Зачем отказываться? Нам девочка очень нужна.
— Отдайте нам нашу принцессу! — крикнул второй мужчина, который был совсем маленького роста и даже поднял цветочную корзину, желая произвести большее впечатление, и принялся тыкать ею в сторону медперсонала. К ним уже спешили два охранника с дубинками наперевес.
— Перестаньте! — рявкнул Вартан Мартиросович, который сразу понял, что при текущем повороте событий можно вместо свадьбы оказаться в милиции вместе с гостями и женихом. — Пойдемте на воздух.
— Ну уж нет! — неожиданно взвизгнул врач. — Этого я так не оставлю! Задержите их!
Оглянувшись, Никогосов-отец с величайшим изумлением обнаружил, что встречающих-мужчин стало вдвое больше, причем не было никакой возможности понять, что это за люди и как они здесь очутились. Молодые и не очень, крепкие, хмурые, незнакомцы готовились к сражению за сокрытого младенца. Впрочем противная сторона тоже пополнилась бойцами — шесть разновеликих санитаров в тесных халатах, две докторши в бирюзовой униформе и даже какие-то мамаши, которым здесь было не место ввиду их окончательной беременности. Тут в арке потемнело, и в передний ряд медперсональной дружины пробились четыре милиционера. Вместо того чтобы начать полагающиеся расспросы или по крайней мере призвать прибывших покинуть помещение, милиционеры сжали в руках черные дубинки и приготовились к бою. В голове Петра Тюменцева полыхнуло восхищение собственной сметливостью: какая правильная мысль была оставить хрупких лебедей в багажнике!
«Товарищи, тут какое-то недоразумение», — хотел сказать Вартан Мартиросович спокойно и внушительно, но не успел. Слева из стеклянной дежурки, прилепившейся к мраморной стене, вдруг по-хачатуряновски жахнуло литаврами, виолончелями, флейтами, словно подзуживавшими тех, кто готовился к поединку. И поединок начался. Да какой поединок! Сзади скользко лязгнула сталь. Четыре клинка, четыре булатных луча сверкнули из-под пасмурных плащей.
«Этого еще не хватало! Мало скандала, сейчас еще кровопролитие начнется!» — В глазах Вартана Мартиросовича металось отчаяние.
Одновременно и слаженно милиционеры подняли дубинки, и вместе с громовым докторским воплем