Ульяна подумала, что не очень вежливо заявлять, будто ее можно с кем-то спутать.
— Ты что рассказать-то хотела? Что вы вместе отправляетесь в Ниццу?
— Глупости! Он пригласил меня как фотографа. На показ осенней коллекции Кавальи. Как фотографа, понятно?
— Он-то какое отношение к этому имеет? Он же музыкант вроде?
— Так ты с ним все-таки знакома?
Марина еще долго распространялась про моделей, закулисье, музыкальное оформление, составленное из песен этого Соловца, про какой-то подаренный ей топ-жакет, словно заботливо ухаживала за растущим раздражением подруги.
Дав отбой, Ульяна отключила телефон и машинально протерла его салфеткой, точно хотела стереть следы неприятного разговора. Зачем он врет, будто общался с ней по «аське»? Злясь и ворча, в глубине души она знала, что никакой лжи не было. Какой смысл выдумывать про знакомство с ней? Половину ее интернет-контактов составляли люди, которых она в глаза не видела. Ну и как теперь узнать, который из этих пятнадцати-семнадцати незнакомцев именно он?
В ночь со среды на четверг все цветочки в «ай-си-кью» увяли и покраснели.
Да ей-то что! Проживет она без этих знакомств, вернисажей, дефиле и кинопремьер. Тут Ульяна почувствовала, будто всех вокруг пригласили в другую, более стремительную, пеструю, увлекательную жизнь, а она так и осталась в своей затхлой привычности.
Вдруг закружился, замигал на панели зеленый цветочек, а рядом с ним тотчас повис крошечный красный воздушный шарик! Рядом с именем Solovetra замигал желтый конверт:
«— Сегодня я понял: Наоми Кэмпбелл — темная лошадка.
— Во-первых, здравствуй. По какому случаю шарик?
— Это тебе. Шарик — наш пароль. А теперь здравствуй!»
«Он?» — Ульяна запаниковала, повернулась к зеркалу и показала язык.
Стемнин и Соловец сидели рядом и внимательно следили за экраном. До запланированного знакомства оставалось два дня. Уже прошли генеральные репетиции с актерами и статистами, были арендованы автобусы, ветродуи и калориферы, закончились мучительные переговоры с Московской железной дорогой, Речфлотом и спасателями, наняты двадцать садовников из стран ближнего зарубежья и лучший дизайнер садов из Утрехта, а встреча все еще не была назначена. Чумелин докладывал, что никаких дел у объекта на субботу не запланировано, но девушки так непредсказуемы! Соловец наблюдал за репликами Стемнина ревниво-скептически. Наконец бывший преподаватель предложил:
— Сергей! Давайте действовать по-другому: вы пишете, я — на подхвате.
— Без разницы, — буркнул Соловец, хищно подтягивая к себе клавиатуру. — Дальше что?