Он так внимательно смотрел в её лицо, что госпожа Бартолотти перестала улыбаться и сокрушенно покачала головой.
— Так зачем вы говорите, если совсем не верите в это?
— Чтобы ты не огорчался.
— Неужели вы думаете, что я не буду огорчаться, если вы будете говорить неправду? — сказал Конрад.
Потом он спросил, почему есть дети, которые безо всякой причины дразнят других детей.
— Мне этого не объясняли на фабрике, так объясните вы, — попросил он.
Однако госпожа Бартолотти не могла ему ничего объяснить, по крайней мере, не смогла найти объяснения так быстро. Она пообещала Конраду хорошо поразмышлять и ответить на его вопрос, когда он вернется из гостей.
— Честное слово, что я подумаю над этим, — сказала госпожа Бартолотти.
— А вы не обманываете меня? — спросил Конрад.
— Честное слово, — еще раз сказала госпожа Бартолотти.
— Ну, так я теперь пойду, — сказал Конрад.
Госпожа Бартолотти придержала дверь. Она стояла и смотрела ему вслед. Когда он был уже на лестнице, она крикнула ему вслед:
— Если этот Флориан, этот негодник, снова будет дразнить тебя, врежь ему пару горячих!
Конрад остановился.
— Врезать пару горячих? — спросил он. — А что это значит?
Госпожа Бартолотти только из дверей и воскликнула:
— Дай ему оплеуху, вот что это означает! Тресни его, сынок, по башке, съезди ему в ухо, врежь по морде так, чтобы у него звездочки перед глазами появились!
Конрад покачал головой.
— Этому меня тоже не научили! — сказал он и пошел вниз.
Госпожа Бартолотти уже не видела его, но слышала, как он позвонил в дверь Рузиков. Сразу же прозвучал голос Кити Рузики:
— Привет, Конрад, хорошо, что ты пришел! Заходи! Ой, какой красивая коробка, это будет, наверно, самый лучший подарок на мой день рождения.
Потом двери закрылись. Госпожа Бартолотти тоже закрыла дверь, зашла в ванную и густо изрисовала лицо: синим под глазами, красным рот и розовым щеки. Затем отправилась в рабочую комнату, села за станок и продолжила ткать ковер. Она ткала красный цветок с розовыми крапинками на синем фоне. Цветок выходил не таким красивым, как обычно, потому что госпожа Бартолотти думала не о нем, а о детях, которые дразнят других детей. Почему они дразнят их? Сначала госпожа Бартолотти нашла очень простое объяснение. «Просто это плохие дети, — подумала она. — Маленькие поганцы! Такие они уж злые уродились!» Но потом госпожа Бартолотти вспомнила, как ей когда-то говорила мать: «Деточка моя, бери пример со своей двоюродной сестры Луизы, она более вежливая чем ты». Маленькая Берта очень не любила слушать наставления и каждый раз, когда встречала свою двоюродную сестру Луизу, показывала ей язык и бекала. А еще госпожа Бартолотти вспомнила, как она в свое время кричала вслед маленькому Гансу, сыну соседки: «Слюнтяй! Слюнтяй!». И подумала: «Почему я это делала? Я же не была плохим ребенком, не была пакостницей. Наверно, я тогда очень гордилась тем, что у меня не текут слюни!» И госпожа Бартолотти вздохнула, потому что дело с этим обзыванием не такое простое и что очень трудно будет правильно объяснить все Конраду.