- Товарищ командир, - сказал он, - сейчас пришло распоряжение начальника дивизиона списать обоих наших рулевых - Слепня и Шитикова. - Голос его звучал тускло и без всякого выражения. Казалось, что он сам не слышал своих слов.
- Как так? - удивился Бахметьев и повернулся к Малиничеву: - Верно?
- По приказанию командующего, - равнодушно ответил Малиничев, но не добавил, что приказание это в значительной степени было подсказано им самим.
- Обоих рулевых? - все еще не верил Бахметьев. - Что же я без них делать буду? Малиничев развел руками:
- Разве командующего переспоришь?
Он предпочел не рассказывать о том, как дело обстояло в действительности. Штабу для назначения на катера нужны были два любых рулевых, но он обоих взял с "Командарма" просто потому, что "Робеспьер" ушел вверх по реке для ремонта, а со своего "Уборевича" он людей отдавать не хотел. Кроме того, тут имелась возможность поддеть нахального мальчишку Бахметьева,
- Впрочем, все это пустяки, - сказал он и зевнул, осторожно прикрыв рот рукой. - Найдете у себя каких-нибудь водников, которые умеют стоять на руле, и как-нибудь там управитесь.
Бахметьев потемнел, но, сделав над собой усилие, сдержался:
- Разрешите завтра лично договориться в штабе?
- Как вам будет угодно, - холодно ответил Малиничев. - Я доложу, что вы отказались выполнить мое приказание.
- Есть! - И Бахметьев откинулся на спинку дивана. Получалось черт знает что. Свое начальство было хуже неприятеля, и в конце концов не хватало силы бороться.
- Я тоже доложу, - тем же бесцветным голосом сказал Ярошенко. Опустив глаза, впервые увидел разложенную на столе игру и не понял: - Это зачем?
- Для того, чтобы приятно провести вечер, - серьезно ответил Лобачевский. - Это увлекательная детская игра. Может, хотите присоединиться?
- Нет, благодарю. - Ярошенко повернулся и, не прощаясь, вышел из кают-компании.
Больше всего на свете Бахметьеву хотелось встать и пойти за ним, но он заставил себя остаться. Взял кости и, бросив их, выкинул три очка. Меньше трудно было, однако все равно нужно было играть.
6
Командующий флотилией, бывший капитан второго ранга Шадринский был рассеян и молчалив. Глядел на волновавшегося Бахметьева и не мог понять, почему тот волнуется. Лично ему все на свете было безразлично, особенно после письма из Штаба морских сил республики.
Он налил стакан воды и молча пододвинул его Бахметьеву. Это был намек, которого тот не понял. Пришлось говорить прямо:
- Потрудитесь успокоиться. Вся эта история выеденного яйца не стоит, Пожевал губами, побарабанил пальцами по столу и добавил: - Ну спишите одного рулевого хотя бы.