— Ну… Пожалуй.
— В целом можно сказать, что я вполне подходящий парень, да? Ценное приобретение для любой девушки.
— Да, так оно и есть, — кивнула Ровена.
— Это все, что я хотел услышать. Позже, в более благоприятное время, я напомню тебе об этом разговоре. — Он запнулся, заметив другую девушку, которая бесшумно подошла и теперь стояла совсем близко.
— Привет, мартышка. А где же родители?
— Чаевничают в гостиной. Большой зал — кажется, так ее здесь называют. Тетя Роза не хочет подниматься на палубу. Слишком влажно. Она послала за тобой меня.
Только теперь Луиза повернула свое худое веснушчатое личико к Ровене и, прищурив темные глазки, буркнула:
— Ты тоже лучше спустись. И так промокла до нитки.
Как и сотни раз раньше, Ровена почувствовала во взгляде и поведении Луизы скрытую враждебность, недостаточно выраженную, чтобы быть очевидной, что, впрочем, не делало ее обоснованной. Почему Луиза ее недолюбливает? Ровена никогда не делала ей ничего плохого. Более того, Луиза ей нравилась и каким-то странным образом вызывала жалость.
— Хорошо, мартышка. Я сейчас, иди.
Джеффу решительно не стоило называть ее мартышкой. Это было слишком… слишком подходящее прозвище. Луиза и впрямь походила на обезьянку. Задумчивые темные глаза, нос пуговкой на болезненно-желтоватом маленьком личике, а под ними чересчур большой, чтобы быть привлекательным, рот. Покатые плечи и живость движений идеально дополняли картину. Естественно, у Джеффа и в мыслях не было обижать малышку. Все дело было в привычке. Он прозвал ее мартышкой давным-давно, когда сэр Чарльз только-только стал ее опекуном и Луиза переехала к ним в дом. И сейчас он, казалось, просто не осознавал, что она уже не двенадцатилетний приемыш, а взрослая девятнадцатилетняя девушка.
Впрочем, сама Луиза не возражала против своего прозвища. Карие глаза, такие темные, что казались почти черными, с любовью и нежностью смотрели на него.
— Джефф, я хочу тебе кое-что показать, — широко улыбнулась она, — поторопись, пожалуйста.
Вместо ответа, молодой человек повернулся к Ровене. Девушка все еще стояла лицом к воде.
— Ровена, ты идешь?
Она отрицательно мотнула головой:
— Сначала я хочу зайти к себе. Иди с Луизой. Я спущусь к вам позже.
Проводив взглядом высокого красавца блондина Джеффа и маленькую, невзрачную, почти страшненькую Луизу, Ровена подумала, что малышка очень похожа на ребеночка из сказки, которого коварные эльфы оставили взамен похищенного. И как они три недели будут делить каюту? Если Луиза не станет приветливей, совместное проживание сделается невозможным.