— Навались, ребята. Теперь все в порядке.
Но вспышка и грохот опровергли его слова. Шестифунтовое ядро срикошетило всего в трех ярдах от них. Конная артиллерия!
— Навались, ублюдки! Давай!
Но людям не требовалось поощрения. Весла гнулись под напором гребцов.
Еще выстрел и град щепок. Крики, визг, шлюпка кренится на правый борт, женщина, встав на корме, вопит и размахивает руками. Стреляли ядром с картечью, и весла правого борта были сметены напрочь. Подбитая гичка дрейфовала обратно к пляжу.
Тут с моря раздался ответный выстрел, и над головами послышался вой картечи — это «Кестрел» открыл огонь. Минуту спустя вторая шлюпка взяла их на буксир.
Дринкуотер повесил мокрый плащ в углу большой каюты. Его обуревали усталость и плохое настроение. Сознание, что он провалил порученное ему Гриффитсом задание, наполняло его отчаянием. Двое убитых и трое ранены, в добавок, француз, лежащий на столе в каюте — не слишком ли дорогая цена за кучку беглецов и два ящика желтого металла?
— Отправляйтесь вниз и присмотрите за ранеными, — распорядился Гриффитс, и добавил, пресекая протесты Дринкуотера, — в отсеке на штирборте есть ящик с медицинскими инструментами.
Дринкуотер вытащил ящик, достал пинцет и удалил занозу из своей ладони. Приступ боли притупил гнев, его слегка трясло. Постепенно до него дошло, за ним из-под капюшона наблюдают женские глаза. Под этим взглядом он собрался, испытывая по отношению к даме благодарность за такое воздействие, и в то же время неприязнь — она выразила враждебность, когда он усаживал ее в гичку. В каюту вошли два человека, неся горячую воду. Дринкуотер снял мундир, закатал рукава сорочки и вытащил из шкафчика бутылку бренди.
Он овладел собой. Полоски света и тени от раскачивающихся фонарей прыгали перед глазами: «Кестрел» шел на норд, лавируя на ветер пологими галсами. Натаниэль склонился над французом, чувствуя, как остальные следят за ним. Женщина раскачивалась стоя, отказываясь сесть, словно не соглашаясь принять предоставленное куттером убежище. Мужчины наблюдали с кушетки, откинувшись на спинку, то ли от усталости, то ли в попытке скрыть напряжение.
— Эй, кто-нибудь, помогите мне… m'aidez.
Дринкуотер нашел стакан, плеснул до половины коньяка и отхлебнул, когда француз, что был постарше, подошел к нему. Натаниэль передал ему стакан, и тот с жадностью припал к нему.
— Снимите с него одежду. Используйте нож. Вы понимаете?
Мужчина кивнул и принялся за работу. Дринкуотер старался вспомнить хирурга Эпплби, его рассказы и виденное им самим вечность назад в вонючем кокпите «Циклопа». Особого результата это не принесло, так что он снова наполнил стакан, перехватив враждебный взгляд женщины. Огненная жидкость заставила его встрепенуться и не обращать внимания на чувства дамы.