один из командиров мертв, а другой сбежал.
И действительно, к моменту, когда группа собралась в кустарнике у дороги на
Глухую, между домами носился десяток ошалевших людей, перетаскивая с места на место
51
какие-то вещи, оружие и снаряжение. Вся сцена освещалась всѐ теми же факелами и
обеими лунами. И если большая едва выглядывала из-за кромки леса, то малая, находясь в
полной фазе, поднялась довольно высоко, сверкая матовым голубоватым сиянием.
Неожиданно людской муравейник начал стихать. В отдалении, на
противоположном берегу реки раздавались какие-то громкие звуки. В наступившей
тишине четко различались крики, стук, лязг железа и тревожное ржание перепуганных
коней. А через несколько минут стало видно, как в лунном свете сквозь туманную дымку, разбрызгивая воду, к берегу скачут две тѐмные фигуры. Плавные движения мощных
коней, игра лунного света в переливающихся брызгах, молочные блики на сбруе,
придавали картине нереальный, фантастический вид. Это ошеломляющее по своей
красоте зрелище заворожило не только оторопевших разбойников, но и прячущихся в
листве юношей. И лишь когда первые капли с мокрых конских грив упали на прибрежный
песок. Эрг понял, что сквозь заслон пробились ДВОЕ. Он отчаянно закусил губу и, выхватив из-за плеча клинок, яростно пришпорил коня:
-Вперед!
И снова мир взорвался звуками. Для кого-то - в последний раз!..
Топот копыт. Испуганные крики. Яростные вопли нападающих, несущихся с
мечами наголо. Свист стрел. Лязг металла о доспехи. Стоны, грохот доспехов падающих
на землю людей. Радостные возгласы победителя. Свистящий звук с силой опускающейся
железной полосы. Стоны, опять стоны. Лязг стали. Крики боли. Распахнутый в ужасе рот.
Глаза, полные ненависти. Проклятия, переходящие в предсмертный хрип. Ржание
перепуганных лошадей. Запах крови, выворачивающий внутренности и одновременно
доводящий до исступления. Злоба, кипящая через край, и желание рубить, рубить, рубить!
Руками сжать горло, чтобы хрустнули шейные позвонки!
Слепая ярость. И уже невозможно вспомнить, за что? Рубить, пока не прекратят
сопротивляться, пока не затихнут на залитой кровью траве!..
И лишь потом - взглянуть в глаза товарищу, уцелевшему вместе с тобой. И лишь
потом ужаснуться той цене, которую пришлось заплатить за пустяк, за право спокойно
обмыть руки в равнодушной ночной реке. Оглянуться назад и понять, что это - только
начало, что там, за дымкой, поднявшейся от тѐплой воды, снова стоны, снова проклятия, лязг железа и одуряющий запах чужой крови.
Следы копыт прошедшего отряда никто ещѐ не успел затоптать, и проследить, где