Курбатов убежден: в Отечественную войну нигде еще не строилась оборона такой прочной и живучей, как на Курском выступе.
Тихо в блиндаже. Генерал закрывает глаза рукой и долго сидит неподвижно.
Почти вся его жизнь прошла в боях и походах. Но душа не зачерствела, не опустошилась. Под Ригой он бил кайзеровских оккупантов. В Питере поддерживал революционный порядок. В степи под Ростовом и в Крыму громил белогвардейцев.
По бурному морю на лодках его отряд переправился в Новороссийск. Наседали белые банды. Партизаны прошли всю Кубань, голыми штыками пробились в Царицын.
Первая Конная армия… Сколько с ней связано воспоминаний! Разгром Деникина, поход на белополяков, борьба с Врангелем. После победы над черным бароном и махновскими бандами бойцы Первой Конной избирают Курбатова делегатом на VIII Всероссийский съезд Советов.
Вместе с Ворошиловым и Буденным он едет в Москву. Все они воодушевлены военными успехами и хотят скорее увидеть Ленина, послушать его выступление.
Курбатов помнит многоярусный зал Большого театра. Едва заметен электрический свет. На трибуне Ильич, Курбатов отчетливо слышит его голос:
— Одна из самых блестящих побед в истории Красной Армии — есть полная, решительная и замечательно быстрая победа, одержанная над Врангелем. Таким образом, война, навязанная нам белогвардейцами и империалистами, оказалась ликвидированной…
Декабрь 1920 года суров. Свистит поземка. На стенах домов легла изморозь, и кажется, будто они окутаны серым дымом. По вечерам улицы пустынны. У Кремля горят костры, там перед ночным обходом греются матросские дозоры.
Курбатов одет легко. На нем старая шинель, но он не чувствует холода. Он идет к Ленину. После окончания съезда Владимир Ильич пригласил делегатов Первой Конной армии к себе на обед.
Поднявшись на второй этаж, Курбатов открыл дверь.
В небольшой комнате он увидел Ленина, Фрунзе, Калинина, Орджоникидзе. Здесь уже были Ворошилов, Буденный и Тимошенко.
Владимир Ильич быстро бочком приблизился к Курбатову, подал руку.
— Здравствуйте, как поживаете?
Растерявшись, он выпалил:
— Слава богу, ничего.
Все заулыбались. Курбатов смутился, почувствовал неловкость. «И как только вырвались эти слова!»
Ильич, ласково прищурившись, взял Курбатова за локоть.
— Если уж наши командиры Красной Армии говорят «слава богу», то живем мы, надо полагать, действительно хорошо! — Ильич подвел Курбатова к столу и обратился к своим близким друзьям и соратникам: — У нас в гостях военные товарищи, они не привыкли попусту тратить время, давайте-ка обедать.
За обедом Владимир Ильич попросил рассказать о бойцах. Ленин слушал внимательно и, узнав, что конармейцы часто подсказывали Курбатову решение сложных боевых операций, сказал: