Взглянем на дальнейшее развитие событий.
Модест Ильич, как он говорит, вернулся в пять часов вечера. О визите Глазунова он нигде не упоминает, хотя если он вернулся в пять часов, то, значит, Глазунов только что перед ним ушел, и забыть о посещении такого близкого Чайковскому композитора было бы трудно. Но и это объяснимо, так как, по словам Модеста Ильича, к этому времени болезнь настолько усилилась, что, несмотря на протесты брата, он послал за семейным врачом Василием Бернардовичем Бертенсоном.
В. Б. Бертенсон приехал в 8.15 вечера. Состояние Петра Ильича его сильно встревожило. Сам он уверенно диагноз поставить не смог и послал за своим братом Львом Бернардовичем, очень опытным врачом. Тот приехал в одиннадцатом часу и после осмотра больного определил холеру.
Началась борьба за жизнь Петра Ильича. До 22 октября У его постели почти непрерывно дежурил врач В. Б. Бертенсон. Утром 22 октября его, совершенно выбившегося из сил, сменил доктор Н. Н. Мамонов. В три часа дня Мамонова сменил врач А. Л. Зандер. Ежедневно приезжал и Лев Бернардович Бертенсон. Из медицинского персонала в квартире постоянно находился также фельдшер. Кроме того, рядом были Модест Ильич, Владимир Львович Давыдов, слуга Петра Ильича Алексей Софронов, слуга Модеста Ильича Назар Литров. Сюда приехал брат Петра Ильича Николай Ильич, племянники Литке. В последний день болезни приехали певец Н. Н. Фигнер, виолончелист Бзуль и друг В. Л. Давыдова Буксгевден. Таким образом, весь ход болезни Петра Ильича н, Яблюдали четыре врача, фельдшер и еще семь — десять самых близких Чайковскому людей, не считая многих, кто в эти дни приходил справляться о его здоровье. Это обстоятельство не следует забывать во всех дальнейших рассуждениях о том, что происходило после смерти Чайковского.
Петр Ильич скончался в три часа утра 25 октября.
26 октября о смерти Чайковского успели сообщить только отдельные газеты ("Петербургская газета" и "Петербургский листок"), но печальная весть мгновенно облетала весь город.
Смерть была неожиданной. В Петербурге никто не хотел верить, что Чайковский стал жертвой холеры, когда эпидемия уже значительно ослабла. Поверить в это действительно было трудно. В день его смерти во всем огромном городе на учете состояло всего шестьдесят восемь больных холерой, из которых умерли восемь человек. На частной квартире умер только один — Чайковский30.
По городу поползли слухи, что Петр Ильич умер не от холеры, а покончил с собой, приняв смертельный яд. Причины возникновения таких слухов состояли, разумеется, не только в самой неожиданности его смерти и неверии в возможность заболевания холерой человека, жившего в прекрасных условиях. Этим слухам способствовали не совсем обычные для случая смерти от холеры явления.