— Что? — Брэд был явно ошеломлен. Или даже обозлен. — Ни в коем случае.
— Неужели ты не понимаешь? — Птичка высвободила руку. — Это прежде всего мне нужно. Надо посмотреть в лицо и простить…
— Нет! — Брэд схватился за правый бок, и Птичка забеспокоилась. Вдруг у него травма. — Да я в жизни не позволю тебе вернуться. Ты ошибаешься, это монстр.
Но Брэд просто не понимал. Она испытывала странную решимость. Овраг — всего лишь очередная трещина на поверхности ее сознания. За ней последует еще одна и еще, пока весь мир не превратится в паутину из таких трещин. Вернуться в барак — значит обрести свободу.
— Выбирать не тебе, — сказала Птичка. — Если ты… — Она запнулась. — Ты не должен мешать мне делать то, что я считаю правильным.
Брэд открыл рот, но ничего не сказал.
— Прости. Мне жаль, что все так оборачивается. Но мне надо жить в ладу с собой. — Птичка поднялась на ноги.
Брэд, стоя на одном колене, схватил ее за руку и попытался вернуть на место.
— Пожалуйста, прошу тебя. Ты не знаешь, что делаешь! Это безжалостный убийца. Он похищает женщин вроде тебя, протыкает им подошвы и высасывает кровь, до последней капли. Прошу тебя, успокойся и сиди на месте.
— Ты прав, все так и есть, — согласилась Птичка. — И я понимаю, в твоих глазах это полный абсурд. Но тебе еще предстоит убедиться, что многое из происходящего в моем мире в твоем обретает смысл далеко не сразу. Я семь лет жила в страхе перед этим монстром, и это высосало из меня все силы. А теперь я свободна, и смотрю монстру в лицо, и должна уничтожить его.
— Уничтожить? Каким образом?
— Действием и словом. Собою.
Брэд перегнулся через ее плечо, вглядываясь туда, где должен появиться Квинтон, если, конечно, он преследует их.
— Сядь. Прошу тебя, сядь и выслушай.
Она опустилась на дно оврага.
— Понимаю, ты прошла через ад и в твоей голове картина складывается не вполне…
— Никогда еще она не была такой ясной, — прервала его Птичка. Голос звучал жестко, но от волнения у нее колени дрожали, и она сочла нужным добавить: — Брэд, ты не понимаешь: твой героизм только подталкивает меня сделать то, что я решила. Ты на меня работаешь.
«Все правильно: Квинтон — монстр. Но и я тоже. Единственный способ одолеть одного монстра заключается в том, чтобы победить другого».
Птичка снова поднялась на ноги, испытывая одновременно решимость и безнадежность.
— То есть, — вздохнул Брэд, — тебе кажется, что ты должна сделать это, чтобы доказать, что достойна меня?
Глаза у Птички снова наполнились слезами, и она отвернулась.
«Чем лучше он меня понимает, тем хуже все становится. Неужели он сам не видит?»