— Дин, а ты не злишься, что я так увяз в делах? Если тебе кажется, что я мало уделяю вам времени, лучше скажи об этом сразу.
— И ты бросишь свое дело? Нет уж… Если у тебя все получится, я оставлю своих клиентов и открою автомастерскую, о которой всю жизнь мечтала. Буду работать в Лайтфорде, не придется никуда ездить… Так что считай, что твои театральные костюмы — начало и для моего будущего бизнеса.
— Ну а как насчет покупки телевизора? Может, сделаем детям подарок на Рождество?
— Хорошо. Завтра присмотрю в Паркстауне какую-нибудь симпатичную модель.
— Хочешь, съезжу с тобой?
Дин испуганно съежилась, но, к счастью, Виктор этого не заметил. Он вспомнил, что пообещал Мэгги закончить с ее платьем — ведь послезавтра она будет играть в спектакле главную роль, — и поездку в Паркстаун, к великому облегчению Дин, пришлось отменить.
Тем же вечером Дин встретилась с Норой, которой наконец-то удалось разыскать телефон своего давнего поклонника и обратиться к нему за помощью.
— Ты все еще уверена, в том, что хочешь выяснять подробности прошлой жизни Виктора? — забрав у Дин пакет с вещами ее мужа, спросила Нора.
— Да, — уныло кивнула Дин. — Так не может больше продолжаться. Даже док Бентон потерял надежду — им с Виктором за все это время не удалось продвинуться дальше воспоминаний из раннего детства… Я даже сходила на пару сеансов. Вик все время говорил о матери, которую он очень любил. Но больше ни о ком… Док прав, он словно прячется в своих светлых воспоминаниях… Да, я уверена, Нора… Вик предложил съездить со мной в Паркстаун, а я… я даже не знала, что соврать. Не может же он сидеть в Лайтфорде до конца дней своих?
— Конечно, — кивнула Нора. — Но мне кажется, тебе нечего переживать. Если он так спокойно отнесся к новости о детях, уверена, все остальное он поймет.
Дин была далеко не так уверена в этом, как ее оптимистически настроенная подруга. Виктор действительно повел себя, как благородный и чуткий мужчина, но ведь он не знал, что она, Дин, вовсе не его жена и никогда ею не была. Одна ложь — это еще можно простить… Но разливанное море лжи, которая положила начало их отношениям, — едва ли Виктор сможет понять ее…
На следующий день Дин с тяжелым сердцем уехала в Паркстаун. Душу бередили тревожные предчувствия. Выбрав телевизор и договорившись с продавцами о том, чтобы его загрузили в машину, она вышла на улицу. И вдруг среди людей, спешивших за покупками, мелькнуло знакомое лицо.
Нет, не может быть… Дин тряхнула головой, и лицо исчезло, расплавилось в потоке других лиц. Наверное, почудилось… Все оттого, что уже несколько месяцев она живет двумя жизнями. И если одна наполнена счастьем, теплом, радостью и весной, то вторая — ложью, тревогами, страхом и вечной стужей.