– А это кто с вами?
– Солдаты из роты связи… Располагайтесь, ребята. Ты сюда, ты туда.
Оттрубаи показал мне на табурет в углу у плиты. Я понял его. Он хотел, чтобы я был подальше от старика – вдруг что спросит? Он сам и капитан Комочин уселись за стол.
– Из роты связи? – переспросил старик, не выпуская изо рта трубку.- Разве не всех еще разогнали?
Разогнали? Я насторожился. Что бы это могло значить?
– Нет, – осторожно ответил лейтенант Оттрубаи. – Меня, видите ли, послали с ними в Будапешт. Мы не были здесь уже целую неделю. Слышал я, будто перевели их, а куда, не знаю.
– Перевели! – старик сердито запыхтел трубкой. – Вы что, виселицы в селе не приметили? На площади, возле самой церкви.
– Ну как же! Вот только кто на ней болтается – издалека не разобрали. Темно.
– Кто как не ваш командир полка!
– Полковник Кишфалуи?! – поразился лейтенант. – Святой боже! Что же случилось?
– Кто его знает! Говорили в чарде, продался он – русским ли, румынам… Три мешка ихних денег, говорили, при нем нашли. Только немцы пронюхали. Привели сюда своих солдат, танки даже, окружили село. Его взяли, еще офицеров штук с десяток. Он пулю себе в лоб пустил – все равно не помогло, повесили.
Лейтенант отодвинулся в тень.
– А полк где? – у него дрожал голос.
– Погнали всех отсюда. Одних в одну сторону, других – в другую, третьих – в третью. Никого не осталось.
– Расформировали! – выдохнул лейтенант.
– Не знаю, как это по-вашему, по-военному, называется. Я ведь в армии не служил, не привел милостивый господь… Лес мой покойный дед валил, так меня, маленького, сучьями помяло. Что-то там внутри порвалось…
В дальнем темном углу у окна кто-то заворочался, завздыхал. Я схватился за карман, в котором лежал пистолет.
– Кто у вас там? – нервно опросил Оттрубаи.
– Кто как не старуха моя спит… О господи, господи! Заснуть бы сейчас и проснуться, когда уже будут русские.
Лейтенант сидел с каменным лицом и молчал. А молчать ему явно не следовало. Я бы не поручился, что старик не пускает пробный шар.
Вместо Оттрубаи заговорил капитан Комочин.
– Выходит, вы, отец, русских не боитесь?
– А чего мне их бояться?
– Как?! Вон газеты пишут… Грабить будут.
– А я уже весь кругом ограбленный. Неделю назад наши у меня поросенка «купили». Вот, бумажку какую-то сунули, после войны, в ней написано, отдадут. Вчера немцы корову угнали – без бумажки, на честное слово. Пса заодно пристрелили – он ихнему слову не поверил. Курицу я сегодня сам прирезал, а то еще так и не попробуешь курятинки. Так что же русские у меня заберут? Разве что старуху? Так я им еще спасибо окажу. Она смолоду вредной была, а теперь такой стала – не приведи господь.