Горожане и беженцы уже не ждали ничего, кроме смерти. Некоторые договаривались друг с другом помочь уйти на небо. Иные — шли на стены, чтобы хотя бы в смертный час дотянуться до врага, вцепиться зубами ему в горло. Мужчины, подростки, старики, все кто мог держать в руках меч или копьё, натянуть лук. Но оставались ещё женщины и дети. Тысячи и тысячи тех, кто попадёт в руки озверевшим убийцам, своими муками будет тешить их не человеческую злобу и лютость… И вдруг случилось чудо — под покровом глухой ночи в гавань Арконы вошли корабли. Невиданные, громадные, каких никогда не видели ни на Руяне, ни в прочих славянских землях. О двух великанских корпусах под треугольными парусами, с могучими воинами на палубах. Поначалу защитники града подумали, что это новые захватчики, и уже приготовились к отпору, понимая, что это конец, но знак Громовника на парусе, который различили самые зоркие, заставил расчёты камнемётных машин повременить, тем более, что корабли стали поодаль полусгоревших причалов, чьи обугленные останки торчали гнилыми зубами из глади моря, не пытаясь высадить своих воинов. А затем от огромных судов отвалила лодочка с загнутыми носами, в которой четверо гребцов стоя на колене, махали дружно широкими вёслами. Необычный кораблик с лёгким шорохом выскочил на песок, и воины враз выпрыгнули из него, стали в ряд необычный — двое спереди, двое с тылу прикрывают. Доспех непривычный. Но на славянский лад. И сделан удивительно добротно. Один из них голос подал. Правда, негромко, но властно:
— Кто старший в граде?
…Чувствовалось, что речь славянская для воина привычна, да только некая чуждость ощущалась в его словах. То ли необычность говора, то ли наречие другое. Из темноты вышли шестеро градских дружинников, и один из них, в посечённой кольчуге, устало спросил:
— А ты кто таков, чтобы старшего искать? И что за лодьи?
— Некогда мне лясы точить. Каждый час дорог тёмного времени. Мы из Славграда. Слышал?
Воин отрицательно покачал головой в островерхом шлеме. Неизвестный скривился:
— Тогда не тяни тура за хвост, а пошли кого-нибудь, пусть донесёт весть старшим — Славград на выручку пришёл. А мы пока тут подождём.
И демонстративно уселся на обломок бревна, скрестив руки на груди. Старший арконцев подумал, потом всё же решился, позвал знаком мальчишку, чьи любопытные глаза блестели в темноте, склонившись, прошептал ему на ухо несколько слов, и уже хотел было отправить с вестью, да тут сидящий неподвижно чужак вдруг бросил:
— Не перепутай, парень. Из Славгорода мы. Так и скажи. А коли жрец не поверит — пусть сам сюда идёт Доказательств у нас предостаточно.