* * *
Перекрестки. Однажды каждый из нас оказывается на перепутье. Дорога впереди. Дороги по бокам. Дорога позади. И выбор. Выбор внутри нас. Внутри каждого из нас…
Был вечер. В комнате было душно, пахло потом и сигаретным дымом. Две девушки с белой, как снег, кожей ласкали друг друга, заняв скрипучую кровать. Недалеко от них, на стуле, сидел лейтенант Бизли. Сигарета дымилась у него в руке. Лоб покрывала испарина. Бруно, тот, что был всегда похож на гангстера, стоял возле окна. Иногда он заглядывался на проходивших внизу по тротуару девиц, иногда на тех, что лежали на кровати. Дени и Пит сидели за столом в дальнем углу комнаты.
– Хочешь выпить?
– Пожалуй.
Молчание. Пара рюмок кубинского рома. Пара сигарет.
– Странно все это, – сказал Пит. – Твоя жена в больнице, ты здесь…
– Я же не акушер, к тому же, какое это теперь имеет значение?!
– Да. Ты прав. – Пит вздохнул, налил еще две стопки. – Знаешь, чего я боюсь, Дени?
– Чего?
– Что после того, что случилось, ты уже никогда не станешь прежним.
– Ничего не изменилось, Пит. Почти ничего.
– Знаешь, вчера я предложил одной из своих любовниц работу в нашем борделе. Странно как-то, предлагать человеку, к которому испытываешь какие-то чувства, стать шлюхой… А потом я позвонил лейтенанту Бизли, и она отдалась ему у меня на глазах. Я сидел на этом самом месте, смотрел на них и думал о том, что в этом мире нет ничего вечного. Все меняется, Дени, и мы меняемся вместе с этим. Посмотри на меня! Разве год назад я мог подумать, что все будет именно так?!
– Тебе страшно?
– Немного.
– Это хорошо.
– Чего уж тут хорошего?!
– Страх помогает сохранять форму.
– Я всего лишь старый ковбой, Дени, который пытается не выпасть из седла.
– Не волнуйся. До тех пор, пока ты мне нужен, этого не произойдет.
– А что потом?
– Потом не случится. – Дени налил ему еще одну стопку. – Выпей, Пит. Сейчас, похоже, тебе это нужно больше, чем мне.
* * *
Билли Брендс вошел в палату Марджи, пытаясь подобрать нужные слова. Хрупкая, бледная, со спутавшимися белыми волосами и усталым видом, она лежала на кровати, и в ее голубых глазах была грусть. Грусть и что-то еще. Не слезы, нет. Что-то во взгляде. В этом прямом открытом взгляде.
– Кто вы? – спросила она Брендса.
– Я друг Дени. Билли.
– Почему он не пришел сам?
– Думаю, ты знаешь, почему.
– Я должна его увидеть… Должна рассказать ему… – Губы Марджи задрожали, в глазах заблестели слезы.
– Не надо. Не делай этого.
– Не делать что?
– Не вини себя.
– Да что ты понимаешь?! – Марджи закрыла лицо руками и расплакалась. Брендс молчал. – Уйди, пожалуйста.