Попытавшись подняться, он чуть не рухнул обратно — его основательно обработали, а кисть правой руки раздулась и висела, как чужая… Антор вспомнил, как, напряженно оскалившись, Удис наступил на нее тяжелым магнитным ботинком. Злость вспыхнула и опала, подавленная возрастающим отчаянием. Ему не успеть! Если ко времени выброса его не будет на месте…
Всхлипнув, он вновь попытался подняться, пользуясь только левой рукой. На сей раз ему удалось встать — покачиваясь, он некоторое время держался за ступеньки трапа. Аварийный проход, это ясно — его затащили сюда… В памяти мелькнули испуганные глаза Мовая. Кажется, третий что-то сделал с ним — Антор скрипнул зубами. Но здесь афрана нет — будем надеяться на лучшее… Пока же его собственное положение — хуже не придумать.
Отталкиваясь руками от стен, Антор, как по канату, пошел вдоль коридора. Где-то здесь должен быть выход… Казалось, целая вечность прошла, прежде чем впереди показался светящийся контур аварийного люка. Взявшись за скобу, хонниец попытался открыть его… Безуспешно — люк был заперт.
В это время сирена внезапно оборвалась — он вздрогнул от ударившей по напряженным нервам глухоты. «Пять минут…» — машинально отметило сознание. С начала боевой тревоги прошло уже пять минут — за это время его могли уже трижды хватиться… Томительное ощущение непоправимости холодными щупальцами заползало внутрь, отнимая силы. Он обмяк, но тут же с удвоенной энергией налег на рукоятку — не может быть, чтобы в бою аварийный проход был закрыт, это противоречило всем инструкциям! Но люк действительно был заперт.
И тут он на несколько секунд дал отчаянию овладеть собой. Выхода не было — он обречен. Трибунал не примет во внимание никаких смягчающих обстоятельств. В бою участвуют все — этот закон неумолим, как сама судьба… Тишина окружила непробиваемой стеной, слышно было только его собственное тяжелое дыхание. Один, опять один… Опустив голову, он скользнул взглядом по полу. Какая-то неясная мысль ворохнулась в мозгу… но осознать ее он не успел — пронзительный скрежет открываемого люка прозвучал райской музыкой для измученного слуха. С проснувшейся надеждой вскинул он глаза на открывающуюся створку. И увидел Мовая...
— …Вы живы? — почему-то шепотом спросил тот, застыв на пороге.
Он словно выцвел — лишь под глазом, споря с бледностью, расплылся огромный лиловый синяк. Антор попробовал улыбнуться разбитыми губами:
— Жив… Накачали чем-то, сволочи… Помоги!
Схватившись за цепкую смуглую руку, поднялся на палубу и затравленно огляделся… Потом взгляд его упал на юношу… Он вдруг осознал всю чудовищность его появления в такой момент: