Я подошел, бросил взгляд на улицу и обомлел – моего «Запорожца» перед входом не было!
Именно в эту секунду директор спросил, нет ли у меня проблем с машиной. Этим глупым вопросом он прокололся – я понял, что он заодно с теми, кто участвует в заговоре против меня.
Говорить было не о чем.
Мы улыбнулись друг другу нежной улыбкой, я приложил руку к сердцу и заверил директора, что проблем с машиной у меня нет, и рванул к выходу, понимая, что украсть машину злобные шутники не могли – они придумали нечто другое.
Однако, выскочив на улицу, я остолбенел – изобретательности моих врагов не было предела.
Их шутка состояла в следующем: мой «Запорожец» был поднят на руки, пронесен вверх по двум пролетам ступенек и поставлен перед центральным входом в театр.
Теперь он стоял между колонн, как памятник отечественному автомобилестроению, а сам театр чем-то смахивал на автозавод.
Во всей этой картине было что-то удивительно торжественное – машина, пусть даже мой «Запорожец», на фоне колонн выглядел как маленький ядовито-зеленый броневичок. Было ощущение, что на нем только что стоял В.И. Ленин, который куда-то на секунду отбежал.
Мое уличное появление было встречено радостным гоготом.
Вокруг «Запорожца» на постаменте, выглядящего как пародия на броневик на Финляндском вокзале, уже собралась толпа человек в пятьдесят.
Народ был явно навеселе. К стоящим все время подходили новые, спрашивали, в чем дело. Им рассказывали, и они присоединялись к общему веселью.
Никто не расходился, все ждали финальной точки – появления хозяина машины.
И вот он перед ними – беспомощный и жалкий!
Сейчас он побегает, заплачет, а потом будет униженно просить толпу спустить машину с пьедестала!..
Я бы, наверное, действительно попросил, если бы…
Если бы совершенно случайно не бросил взгляд на здание напротив. В окне райкома партии на втором этаже была отдернута штора и несколько человек в темных костюмах и галстуках наблюдали за происходящим. На фоне всеобщего уличного веселья их лица были суровы и сосредоточены.
Особенно суров был мужчина в центре.
Мы стояли фактически друг напротив друга – его окно на втором этаже было на уровне моего «Запорожца».
Мужчина перевел свой тяжелый взгляд с толпы на меня – этот взгляд не сулил ничего хорошего.
Наши глаза встретились, и… я вдруг все понял!
Я понял, кто скрывается под личиной этого партийца.
Это был он – мой ангел!
Я знаю, вы скажете, что такого не может быть, что быть ангелом секретарю райкома партии противопоказано.
Возможно, вы правы, но был ли этот человек в ту секунду настоящим секретарем?