Грэзу молча кивнул другу. Сегодня они долго кружили над городом. Он изменился: с башен убрали все щиты, под которыми прятались аркбаллисты, улицы перетянули сетями, а на крышах прибавилось заклинаний. И опасности прибавилось. Да! Если ее можно было бы взвесить, чаша весов обрушилась бы от гирь. Город и раньше походил на шкатулку со смертельным «сюрпризом», а теперь вовсе… Теперь казалось, что каждый шпиль, каждая черепица и каждый камень нашпигованы отравой. А еще от города веяло удушающей ненавистью, яростью, жаждой крови и… страшной звериной тоской. Прошлый раз Грэзу ничего похожего не почувствовал.
Эли, отвернувшись от крепости, наткнулся взглядом на сокола: тот занимался снарядами. Было видно, что мальчишка сильно устал.
Вэлвиль тоже заметил мага, сплюнул презрительно:
– Какого… столько времени яйца чесал? Такие вещи за одну ночь не делают! Будешь завтра как снулая рыба! Боец недоделанный.
Мальчишка в ответ разозлился:
– Да пошел ты… умник! Как обвинять, так вы все тут… Кто бы их на себе тащил?!
Грэзу оборвал, не дожидаясь, пока разгорится ссора:
– Покажи, как делать.
Соколенок недоверчиво уставился на командира и все еще сердито буркнул:
– Сам справлюсь!
Грэзу в ответ просто сел рядом и принялся следить за руками мага. Вэлвиль, выругавшись, последовал его примеру. Однако заклинания оказались не по силам Эли, и он вскоре ушел на поиски помощников поспособнее. Еще до темноты у драконов все оказалось готово к завтрашнему штурму, и Грэзу отправился на боковую, но не заснул – помешали барабанный бой, бряцание железа, свист и насмешливый призрачный хохот. В итоге Эли негромко выругался, сел, повел плечами, пытаясь расслабиться, и сунул толстую дровину в огонь.
– Грэзу? – раздался негромкий уверенный голос.
Эли неохотно повернулся. За спиной стоял темноволосый маг из стимф.
– Да, – неторопливо поднялся юноша.
– Туан вэ Айелет желает дополнить охрану драконами и хочет, чтобы вторую половину ночи у входа шатра стоял именно ты.
Грэзу кивнул, с трудом удержавшись от кривой ухмылки – все-таки позвала… стало страшно – и позвала; отдал распоряжение, лично выставил первую десятку в караул и упрямо завалился спать. Как бы ни повернулась ночь, а отдохнуть перед боем надо, начхав на эти клятые барабаны! Сон почти сразу превратился в кошмар. В нем прямо из земли лезли сизые зубастые монстры, драли спящих кривыми когтями; захлебываясь от жадности, хватали пастями струи горячей крови. Во сне тело Грэзу сковали невидимые путы: он все понимал, но сопротивляться не мог! А барабаны били громче и громче, до боли в ушах, до вкуса меди во рту. Эли чувствовал, как вибрирует воздух, как ходуном ходит земля, как мелкой дрожью трясутся верхушки деревьев. Внезапно барабанная дробь резко оборвалась, пространство искривилось, раздался тихий, едва слышный свист. Отчего-то Эли знал, что свист и есть самое страшное.