— Гонконгцы, которые здесь процветают, должны остаться. Это их долг. Они и есть этот штурвал.
— Но все же… в случае чего… в какую страну вы имеете паспорт? В Канаду?
— У меня нет паспорта.
Викки была удивлена. Она еще не встречала ни одного гонконгца из более менее состоятельных слоев, кто бы не добыл себе паспорта, — работая ли за рубежом, вложив наличность в других странах или женившись.
— А почему?
— Я верю, что тревожные времена обостряют ум.
— Обостряют ум? Да они будут оттачивать его в воспитательно-трудовом лагере. Вы можете кончить жизнь, пася свиней в Монголии[20] лет эдак десять.
— Я гонконгская китаянка, — ответила Вивиан просто и убедительно. — Здесь мой дом.
По-донкихотски, до предела безрассудно. Может быть. Но в этом была своеобразная храбрость. Или покорность? Чувствуя себя неуютно, Викки вдруг подумала о своих убеждениях, о которых она редко вспоминала. Интересно, будет ли она когда-нибудь следовать им так же недвусмысленно?
— И здесь дом вашего отца.
Это был больной вопрос.
— Похоже, вы очень в этом уверены.
— Вовсе нет, — поспешно отрезала Вивиан. — Наверное, я, как китайский компрадор, надеюсь, что ваш хонг останется в Китае. На мой взгляд, это разумная и небеспричинная надежда, не так ли?
— Конечно, — согласилась Викки. — Я тоже на это надеюсь. Гонконг — одно из лучших мест в Азии, где можно заниматься бизнесом.
— И мы, — добавила Вивиан с более дружелюбной улыбкой, — не хотим снова стать беженцами.
Но Викки не стало легче от маленькой уступки Вивиан. Она чувствовала странное беспокойство, смутную и неопределенную тяжесть, которые проникали в ее мысли, и вдруг поняла, что у нее нет больше твердой уверенности, что плохое не может случиться. Может быть, это слухи о Ту Вэй Вонге так расстроили ее? Но Викки подумала: нет, не то. Это были звоночки, предупреждающие о чем-то более страшном.
С кормы раздался голос отца, и Вивиан резко подняла голову. Он и Ай Цзи наконец-то установили кливер, и тайпан наказывал Чипу держаться по ветру. Паруса надулись. Яхта слегка накренилась. Мотор стал работать глуше, и можно было даже слышать звук кильватерной струи. Викки отвела взгляд, чтобы не видеть сияющего лица Вивиан. Чувствуя, что ноги ее подкашиваются от шока, уныния и страха, Викки поняла, чьей подружкой была китаянка.
Викки смотрела на мать, открывавшую новую банку пива, а потом прижавшую покрытую капельками воды холодную банку к щеке. Нет, этого просто не может быть!
Она сдерживалась, пока они огибали Ист-Пойнт, плыли вблизи жалкой деревушки Гоминьдан с домами на высоких сваях — над крышами все еще развевались их вызывающие красные флаги, и тащились сквозь запруженный лодками канал Датун. Пришел ее отец и взял руль, обменявшись быстрым взглядом с Вивиан. Ни улыбка тайпана, ни улыбка его китайского компрадора не была более теплой, чем обычная, но Викки мерещилось, что в их глазах горели отблески одного пламени.