По его совету я написал заявление.
- Ты знаешь иностранные языки. Зачем же тебе ехать в лагерь, доходить на повале или в шахте? Лепилой не везде пристроишься. И ведь сам испытал, каково порядочному человеку иметь дело с придурками. Языки - драгоценные знания. Они могут спасти. Пиши заявление в 4-й спецотдел МВД: "Владею немецким, английским, французским, испанским, голландским, итальянским..." Не шибко владеешь? Ничего, у них проверять некому. Попадешь на шарашку, тогда подучишься. Какие еще знаешь? Польский, чешский, сербохорватский... Давай, давай. Чем больше, тем лучше. Добавь обязательно: "Имею большой опыт переводов научной и технической литературы. Прошу использовать в соответствии... " Ну, тут уж сам знаешь как. А главное, подписывай "кандидат наук" - они это ценят.
Недели через две меня вызвали: "Давай слегка" (то есть без вещей).
В маленьком следовательском кабинете сидели два полковника. Серебристые погоны с синими кантами. Перед ними на столе - папки тюремных дел.
Длиннолицый, лысоватый, в очках заговорил по-немецки с хорошим гимназическим произношением. Я ответил. Он задал несколько простых вопросов по-английски, вывертывая старательно язык. И непринужденно - по-французски.
Второй полковник, плечистый, грубоватый, по-русски спросил, где я учился, на какую тему защищал диссертацию, чем занимался на фронте.
- Тут вы написали заявление в 4-й отдел. Откуда узнали про этот отдел? Кто сказал? Не спрашивали фамилие? Как так, вы с ним содержитесь в одной камере и не знаете фамилие? И еще хотите, чтобы мы вам доверяли! Ах, вы только в бане вместе были, вели случайный разговор?! Ну что ж, допустим эту возможность... Так вот, мы хотим вас использовать по квалификации. Но в таком управлении, на таком объекте, который совершенно секретный. Самая строжайшая гостайна. Этот, который в бане с вами трепался, допустил разглашение. За подобную трепню полагается строжайшая кара, вплоть до высшей меры. Вам будут кое-что доверять. Даже, возможно, очень серьезно доверять. Но зато и спрашивать будут. Понятно?.. Можно увести.
(Обоих полковников я впоследствии узнал ближе. Длиннолицый интеллигент - Антон Михайлович В., прототип Якулова из романа "В круге первом". Упоминается там и второй, Фома Фомич Ж., ветеран органов. Образование он получил в одесском музыкальном рабфаке. Говорили, что был способным баянистом. Позднее, став сотрудником спецотдела ГПУ-НКВД-МГБ, он, распоряжаясь инженерами и учеными, получил степень доктора технических наук.)
Когда Панина вызвали с вещами, мы простились, как обычно прощаются в тюрьмах, - навсегда. Угрюмо шутили: "Швейк назначал свидание в шесть часов вечера после войны. А мы условимся: в шесть часов вечера после тюрьмы".