«Парсеваль» шел сквозь облака, его радары прощупывали и туман прямо перед носом корабля, и то, что лежало внизу. Вокруг Башни вихрились воздушные потоки, круто взмывающие вверх; но когда корабль оказался над Башней, они почти потеряли свою силу.
Прожектора, размещенные на килевой части «Парсеваля», швыряли вниз копья света, скользившие по тусклому металлу огромной площади крыши. Люди в рубке видели пламя, но разобрать очертания вертолета не могли.
Воздушный корабль медленно скользнул мимо огня. Его пропеллеры стояли горизонтально, направляя движения колосса, шедшего на посадку.
Осторожными, нарочито неспешными движениями пилот вел дирижабль к выбранному месту посадки. При идеальных условиях тут ветра вообще не должно было быть. Однако тысячи дренажных амбразур у подножия стены создавали благоприятные условия для образования сквозняков со скоростью движения воздуха до 8 км/час. По шкале Бофорта это считается слабым ветром. Такой ветерок ощущается кожей лица, он колышет листья (если таковые имеют место) и заставляет медленно вращаться флюгер.
Обыватель счел бы такой ветерок абсолютно безвредным. Однако огромная площадь поверхности корабля под напором даже слабого ветра начинает быстро скользить, если работа моторов не уравновешивает силы ветра. Удар о стену мог принести кораблю немало вреда, если не будут приняты предупредительные меры.
К сожалению, на площадке не было якорной мачты, а непосредственный контакт дирижабля с посадочным полем был невозможен. В отличие от «Графа Цеппелина» или «Гинденбурга» «Парсеваль» не имел под килем гондолы управления, снабженной колесами, которая может при посадке удерживать хвост дирижабля на весу и тем самым предохранять его от трения о землю. Поскольку рулевая рубка «Парсеваля» находилась внутри носовой части корпуса, корабль не мог приземляться без угрозы повредить свой хвостовой «плавник».
Но на борту имелся большой запас канатов. Их взяли с собой на тот случай, если садиться придется на приречной равнине. Предполагалось, что канаты будут сбрасываться людям, находящимся на земле, а уж те, надо думать, охотно исполнят роль швартовочной команды.
Джилл быстро отдала несколько распоряжений. Сирано развернул дирижабль боком к ветру. Несколько километров он позволил ветру, чья сила все время падала, медленно относить корабль к стене Башни. Вскоре выяснилось, что теперь ветер, дующий из ближайших к ним амбразур, начинает отгонять дирижабль обратно.
Когда радар показал, что нос корабля находится примерно на расстоянии полукилометра от стены, Сирано перевел моторы на самую малую скорость. Аэростат остановился; тут же распахнулся нижний люк.