На самом деле никогда, нигде, ни при каких обстоятельствах – условия не предшествовали деятельности. Не было такого в истории, чтобы какие-то большие дела делались при наличии условий. Они делаются всегда на голом месте и вопреки обстоятельствам – потому что человек захотел, потому что имеет пресловутое шило в известной мякоти. Рассказывают, что основоположник купеческого клана Прохоровых приходил пешком в Москву продавать мелкую галантерею – это и легло в основу его богатства. Сегодня – это что-то из быта динозавров. Интересно, но не непредставимо.
В XVI–XVII веках голландцы на утлых судёнушках плыли в Новую Зеландию – в неизвестность. И тонули, и мёрли от цинги и малярии – и всё равно плыли. Это был дух пионерства. А вот в 90-е годы я встречалась с далёкими потомками отважных мореплавателей. Эти так называемые экспаты, работавшие в Москве, получали специальную надбавку за работу в тяжёлых условиях. И действительно, жизнь в Москве искренне казалась им трудной, опасной и полной лишений. Это дух пенсионерства. Им сегодня (в разной степени) охвачены если не все, то большинство.
Современный молодой, порою даже и накачанный посетитель фитнес-центра, и даже горнолыжник имеет стариковскую энергетику. Всё ему в лом, всё непосильно. Когда-то строили города в тайге, а сегодня и за МКАД-то выехать – огромное предприятие, как теперь выражаются – «вызов».
Медики говорят, что главной причиной нетрудоспособности в наступившем веке будет – депрессия. Отсюда, от мучительной слабости, – подсознательное стремление к смерти. Скорей бы уж! Так иногда чувствуют «зажившиеся» старушки. Крайне редко кто доводит до собственного сознания своё стремление к смерти. Кто доводит – тот оказывается теми самыми «немотивированными» самоубийцами, о которых некоторое время назад много писали. Но большинство своё стремление к смерти – не осознаёт, оно так и остаётся в душевных глубинах. А именно они, глубины подсознания, и управляют поведением.
Удовлетворить любовь к смерти можно не только глядя в телевизор, но и в интерактивном режиме – с помощью всё более изощрённых компьютерных игр. Кровожадные игрушки – это огромный бизнес, и, как у всякого бизнеса, у него есть цель, единственная, – продать как можно больше. А продаётся лучше всего то, что резонирует с подсознательными влечениями человека. А уж оценивать эти влечения – не дело бизнеса. Он с готовностью удовлетворит любые.
Кто-то смотрит смерть на экране, а кто-то – хватает винтовку и давай фигачить направо-налево. Такие случаи, очень похожие друг на друга, происходят всё чаще и чаще, и не только в Америке. Чем отличаются геймеры или даже зрители криминала от немотивированных убийц? Качественно, на мой взгляд, ничем: просто вторые – более остро чувствующие натуры, у них и отчаяние сильнее. Это люди максимальных действий. И стремление к смерти у них – максимальное. Что убийства эти – сродни самоубийствам и растут из одного корня – сомневаться не приходится. Хотя бы потому, что последнюю пулю они чаще всего оставляют себе.