Я чувствовал её чуть горьковатый запах, от которого с ума можно сойти. Я и сошел, до безумия влюбившись в ту, что стала матерью для моего сына. И мне казалось, я пропитываюсь ею, дышу ею - даже живу исключительно потому, что во мне живет Лара. Пока я отвлекался на работу, мне дышалось чуть свободнее, но стоило очутиться в замкнутом пространстве, как подспудные желания прорывались наружу - не оттолкнешь, не отступишься. Я уже позволил себе слишком много, пойдя на поводу у своего влечения. Этого вообще не должно было случиться! Мне хватило истории Закарии. И вот теперь я сам... Как же я устал! Устал бороться сам с собой, со своим чувством! Сколько бы я ни злился, сколько бы ни отрицал - пришла пора признать очевидное. Я влюбился! Герцог Мэллори - Правитель Светлых, впервые в жизни влюбился, как мальчишка... в женщину из другого мира! И ничего уже с этим не поделаешь.
Вот зачем я отпустил их? Чтобы злиться, нервничать, тянуться к ней еще сильнее, желать её еще больше...
Я встал и прошел в ванную, нужно умыться и хоть немного прийти в себя...
Закрыв дверь, облокотился на раковину и посмотрел в зеркало. Мерлин! На кого я похож! Растрепанные волосы спадали на грудь, и я откинул их за спину, рубашка расстегнута почти до половины, глаза горят... Что же ты со мной делаешь, Лара!..
Я открыл холодную воду, подставил под струю ладони и плеснул на лицо. Холодные капли стекали по щекам, застревая между жесткими волосками щетины. Легче не становилось. Все, чего я так страстно желал сейчас: тот жар, ту истому, то наслаждение, к которому я стремился - могла дать только она...
И я сойду с ума, если не прикоснусь к ней, не попытаюсь...
Я закрыл кран и вышел за дверь. На пороге моей спальни стояла Лара.
Я смотрел, боясь пошевелиться, зная, что один шаг и весь этот мир полетит в пропасть.
Я хотел её так, что все внутри сводило судорогами, а в паху разливался жидкий огонь. И я сделал шаг вперед, не дав себе времени на раздумья, обнял её за плечи, скорее сжал их, чтобы не дать пошевелиться.
"Давай же, ударь меня, поставь на место", - пронеслось в голове.
Девушка рванулась, но я крепко держал её.
Прижав к дверям, я впился в её рот жадным поцелуем, теряя способность думать, прикусывая губу, посасывая, пробуя на вкус, проталкивая язык в сжатый рот. В этом не было ничего нежного, ничего романтичного - меня просто трясло от дикого желания слиться, стать с ней одним целым.
***
Несколько дней, проведённых в родительском доме, пролетели быстро и незаметно. Бабушка с дедушкой очень соскучились по Даньке, постоянно тискали его и никуда от себя не отпускали. Они обошли с ним все городские елки, накупили гору подарков. Рассказы малыша о том, что его папа настоящий волшебник, они восприняли как детскую фантазию. У меня же была возможность все обдумать. Я сказала родителям, что хочу съездить в Москву навестить Сергея с семьей, и оставила Даньку с ними еще на пару дней, а сама вернулась в Замок. Мне нужно было серьезно поговорить с Мэллори.