Меняться. Довольно сложно добиться успеха в этом маленьком городе.
— Добро пожаловать в чертову школу, — раздастся позади меня голос. Это Уолт. Он встречается с еще одной моей лучшей подругой — Мэгги. Уолт и Мэгги вместе два года, и мы трое составляем отличную компанию, которая почти никогда не расстается. Это звучит, конечно, странно, но Уолт похож на девочку: с ним можно вести себя совершенно естественно и говорить о чем угодно.
— Уолт, — обращается к нему Синтия, — мужчина ты или нет, я хочу это знать.
— Если ты хочешь позвать меня в комитет по подготовке к выпускному балу, то мой ответ — нет.
Синтия пропускает мимо ушей шутку Уолта.
— Это касается Себастьяна Кидда. Он действительно возвращается в Каслбери?
Неужели опять! Мой мозг среагировал на это имя и послал сигнал нервным окончаниям, которые вспыхнули, как новогодняя елка.
— Так говорит Дорин.
Уолт, пожимает плечами так, словно ему на это наплевать. Дорин — это мать Уолта и школьный психолог в старшей школе Каслбери. Она заявляет, что знает все, и с удовольствием делится своей информацией с Уолтом — хорошей, плохой и временами совершенно неправдоподобной.
— Я слышала, его выгнали из частной школы за то, что он распространял наркотики, — говорит Синтия. — Мне нужно знать, если у нас скоро появится проблема.
— Не имею ни малейшего представления, — говорит Уолт, одаривая ее невероятно фальшивой улыбкой. Уолт считает Синтию и Тимми практически такими же надоедливыми, какими они кажутся мне.
— Какого рода наркотики? — спрашиваю я, когда мы отходим от этой парочки.
— Обезболивающее или успокоительное?
— Как в «Долине кукол»? — Это тайно любимая мной книга, вместе с «DSM-III»[2], небольшим справочником по психическим расстройствам. — Где, черт возьми, в наши дни можно достать обезболивающие?
— О, Кэрри, не знаю, — говорит Уолт, которого эта тема уже не интересует.
— Его мать?
— Вряд ли. — Я пытаюсь собрать в памяти воспоминания о моей единственной и неповторимой встрече с Себастьяном Киддом, но они куда-то ускользают из моей головы. Мне было двенадцать, и у меня как раз начинался переходный период. У меня были тощие ноги, два прыща на месте груди и кудрявые волосы. Я носила очки в форме кошачьих глаз, потрепанную копию «Как насчет меня?» Мэри Гордон Ховард[3] и была одержима идеей феминизма. Моя мать делала ремонт на кухне семейства Кидд, и мы остановились около их дома, чтобы посмотреть, как идут дела. Неожиданно на пороге появился Себастьян. В этот момент я безо всяких на то причин начала быстро декларировать:
— Мэри Гордон Ховард уверена, что большинство форм полового сношения может быть классифицировано как изнасилование.