Павел снова приник к прицелу. Гусеницу с «Тигра» сорвало, и он крутанулся на месте, подставив борт. А на борту… Павел тряхнул головой. На борту башни он увидел номера и значок его батальона, вернее — его бывшего немецкого батальона, в котором он служил, 507-го тяжёлого танкового. И значок был знаком — чёрный щит с вырезом в правом углу и изображением кузнеца, кующего меч. Наверняка в танке кто-то из его бывших сослуживцев, знакомый. Но сейчас он — враг.
Павел поймал в прицел борт башни и крикнул:
— Бронебойный! — Вспомнив, что бестолковым помощником у него Сергей, сам схватил снаряд и загнал в ствол. И даже не глядя в прицел, нажал на спуск. Есть попадание! А куда уползёт «Тигр» с порваной гусеницей и разбитым ведущим колесом?
Из «Тигра» повалил дым, из его люков полезли танкисты.
Павел попробовал довернуть пушку влево, на идущий T-IV. Ан не получилось! Он перебрался на водительское кресло, включил передачу и потянул на себя левую ручку. Эх, нам бы на танках такое лёгкое управление, как на «Тиграх» или «Пантерах». Там управление свободное, на гидравлике, а вместо рычагов — штурвалы. Наши танкостроители переймут этот опыт только на БМП спустя много лет после войны.
Павел снова перелез к сиденью наводчика и загнал снаряд в ствол. Приникнув к прицелу, он начал доворачивать пушку. Вот уже T-IV в сетке прицела. Выстрел!
Сергей схватил гильзу и выбросил её в открытый люк. Ну хоть какая-то польза! А танк продолжал двигаться. Да, T-IV начала войны и сегодня — это разные машины. На них навесили броневые экраны, удлинили ствол у пушки. И танк стал защищённее, и пушка мощнее.
На T-IV самоходку заметили: башня танка слегка повернулась, ствол стал опускаться. В прицел Павел видел, как зрачок пушечного ствола уставился прямо на него. Во рту у него мгновенно пересохло.
Рядом с его самоходкой ударил пушечный выстрел, и немецкий танк вспыхнул.
Павел поднялся в боевой рубке, сунул голову в командирскую башенку и посмотрел в смотровые щели.
Недалеко от него, буквально в полусотне метров стояла вторая самоходка. В пылу боя он не услышал, как она подошла. Очень вовремя выстрелили самоходчики, считай — спасли. Броня на самоходке тоньше, чем на танке. Рубка высокая, наклон броневых листов меньше, чем на Т-34, если сделать броню такой же толстой, как на танке, самоходка будет перетяжелена, и это потребует изменения ходовой части. Одно конструкторское решение почти всегда требует других изменений, и талант, умение конструктора находить компромиссное решение покажет, удачной получится боевая машина или нет.