- Если он не придёт,
у вас есть шанс
выжить.
- Ой, как страшно.
– скривился
сержант.
- Вы послали с
ним всего троих.
– продолжала
Люсиль, - Упокой,
Господи, их
чёрные души...
Она демонстративно
перекрестилась
и взглянула
Шалону в глаза:
- Снег его не
задержит, сержант.
Он вернётся.
Порыв ветра
колыхнул дверь.
Сержант вздрогнул,
нащупывая
отобранную
у Шарпа винтовку.
Люсиль пренебрежительно
усмехнулась:
- Мой стрелок
вернётся, сержант.
Уж будьте покойны.
Окончив проповедь,
отец Дефой
сделал несколько
объявлений:
о том, занятия
в воскресной
школе завтра
отменяются,
а служба состоится
часом раньше.
Под конец он
попенял мадам
Малан за сына.
Жак вызвался
доставить в
церковь наколотые
англичанином
дрова, однако
до сих пор так
и не удосужился
это сделать.
- Напомните
ему, мадам.
- Конечно, святой
отец.
Внезапно дверь
распахнулась,
и ветер зашвырнул
в церковь рой
снежинок. Огоньки
свечей перед
статуей Девы
Марии в веночке
из падуба
затрепетали.
Трое мужчин
с окровавленными
лицами и связанными
запястьями,
спотыкаясь,
вбежали в храм.
Следом на пороге
появился мсье
Шарп, англичанин
из шато, со
взведённым
пистолетом.
Отец Дефой
воззвал к чужеземцу:
- Это же храм
Божий, мсье!
- Простите, святой
отец. – устыдился
тот, неловко
пряча оружие
и спешно стягивая
шапку, - Я тут
привёл вам трёх
закоренелых
грешников,
жаждущих
исповедаться.
Сильным пинком
стрелок послал
капрала Лебека
вперёд.
- Мсье Шарп, вы
не затворили
дверь!
- Виноват, отче.
– Шарп посадил
пленников на
пол перед помостом,
- Сидите и не
рыпайтесь!
Священнику
он пояснил:
- По пути сюда
я заглянул в
харчевню и
пригласил с
собой кое-кого
из вашей паствы.
Храм наполнился
прихожанами
в белой от снега
одежде. Они
мирно выпивали
в таверне вдали
от ворчания
отправившихся
в церковь жён,
когда их покой
был нарушен
Шарпом, втащившим
в зал трясущегося
капрала Лебека
и объявившим:
«Надумал я
скрутить шеи
тройке ваших
бывших драгун.
Кто хочет знать
почему, айда
за мной в церковь!»
Выпивка была
забыта. Кто же
откажется от
предстоящего
дармового
развлечения?
Последним в
церковь вошёл
Жак Малан. Он
обнажил голову
и перекрестился,
не выпуская
дубинки, которую
везде носил
с собой. Кивнув
священнику,
Малан громко
сообщил:
- Англичанин
нарывается,
отче!
- Нарываюсь?
Ну, можно и так
сказать. – не
стал с ним спорить
Шарп.
Отец Дефой
подался вперёд,
боясь, что храм
осквернится
дракой. Лицо
его, видимо,
ясно выразило
тревогу, потому
что Шарп успокаивающе
махнул рукой
и повернулся
к деревенским:
- Я вам не по душе,
да? – вызывающе
начал он, - Вы
никак не можете
забыть, что я
чужак, англичанин,
большую часть
жизни боровшийся
против ваших
солдат. Теперь
же я посмел
поселиться
среди вас, и
вам моё присутствие
не по нутру. Вы
без меня обходились
много лет и
обойдётесь
дальше. Так?