Огибая столы. Тара здесь и там отвечала на приветствия, но шла не останавливаясь. Работая на телевидении далеко не первый день, а точнее, уже девять лет, она превосходно знала людей. Если бы она где-нибудь на минуточку остановилась, то безнадежно застряла бы, так и не добравшись до своего столика, расположенного, между прочим, на самом завидном месте — впереди всех остальных.
Проходя мимо столика, за которым сидели представители сериала «Форсайт и дочери», Тара учтиво кивнула своему более опытному коллеге, который работал сейчас над этим сериалом.
— Удачи, — сказал Робби. — Желаю вам победить.
— Вам тоже, — совершенно искренне ответила Тара.
Робби слегка улыбнулся. Тара пошла дальше, зная, что у нее нет ничего ободряющего, что бы она могла сказать ему еще. «Форсайт и дочери» был уже довольно старым телевизионным проектом — особо настойчивые зрители могли следить за его развитием событий уже почти пять лет. Ни довольно экзотическая история семьи, где женщины работали водителями грузовиков, ни даже Горан Вишнич, прежде сыгравшая врача-кардиолога в сериале «Скорая помощь», не смогли поднять у «Форсайта» рейтинг популярности. Сценаристы выбивались из сил, но история явно «выдохлась». Как сценарист, Тара это превосходно понимала. У Робби решительно не было никаких шансов взять хотя бы одну более-менее достойную номинацию, тогда как «Национальный госпиталь» был в числе любимых сериалов и претендовал сразу на несколько премий.
Усиленный микрофоном голос называл имена, люди радостно вскакивали со своих мест. В этой веселой кутерьме Тара наконец добралась до своего столика.
Как и подобает одной из самых любимых «мыльных опер», «Национальный госпиталь» зарезервировал столько мест, что занимал целых два столика. Тара припоздала, и пустые тарелки с бутылками уже унесли. На опустевших, покрытых белыми скатертями столах стали видны пятна от пролитого вина. Актеры сидели за столиком, который был ближе к сцене, а за другим располагались сценаристы и режиссеры. Актерский столик пустовал. Официальная часть ужина закончилась, и все звезды разошлись — кто фотографироваться, кто отдыхать в свои гримерные комнаты. Сценаристы же пока оставались. Они потягивали вино и беседовали, раздуваясь от собственной значимости как жабы и критикуя конкурентов. Что же до личностей сценаристов, то они практически никому не были интересны. Эти люди всего лишь ткали из слов тот холст, на котором блистали актеры с их звездными судьбами. Их кости перемывались на каждом углу, чего никак нельзя было сказать о сценаристах.