— Это еще что за штучки, Фиб? Думаешь, я не чую, что здесь бабий заговор? Вы сговорились, ты и твоя леди, сующая нос не в свое дело.
Фиб разозлилась было, но смотрела на упрямое лицо мужа, на его волосы, закрывающие изуродованное ухо, и злость прошла. Тогда она тихо сказала:
— Наш ребенок должен родиться почти в одно время с ребенком Джонсонов, Марк. Я думаю сейчас о детях, а не о нас самих.
Марк отпустил ружье и повернул голову.
— Черт побери, я забыл о ребенке! — Он слегка ущипнул жену за щеку, почувствовав невольную жалость. — Бедная девочка, не мудрено, что ты так волнуешься!
Марк встал и направился к выходу. Ребенок был обстоятельством, которого он не мог учесть, принимая предложение Алертона. Он до сих пор не думал об опасности положения Фиб, о том, как быть с ней, пока нет постоянного места жительства. В ней было столько нежности и тепла. Она всегда была так мила с ним, но Марк знал, что эти нежные губы способны были и на страстные поцелуи.
— Может быть, — сказал он легко, — Мраморная гавань и вовсе не подойдет мне. Забудем пока об этом.
Утром он отплыл с Алертоном на «Белом Ангеле», и тут произошло событие, решившее их сомнения. В тот же вечер леди Арбелла умерла на руках мужа. В дом Джонсонов набилось много народа, и Фиб оказалась в дальнем углу комнаты. За ней еще раньше послал сам мистер Джонсон. У Арбеллы был страшный приступ, потом боль исчезла. Щеки молодой женщины стали бледно-желтыми, как воск. Доктора Гейджера, который сам хворал, принесли к ее постели и унесли снова. Он узнал симптомы, которых ожидал у себя самого. Надежды на выживание уже не было. Арбелла пришла в сознание и поняла, что ждет ее. Прежде чем у нее началась агония, она по-прежнему приветливо улыбнулась, увидев Фиб.
— Теперь мы не можем вместе думать о будущем наших детей, — прошептала она, — так как Господь по-своему решил судьбу мою и моего ребенка. Нет, не плачь, Фиб. Я подчиняюсь Его воле, это доступный жребий для человека, милая.
Этому Фиб, охваченная ужасом и чувством протеста, не могла поверить. Она пыталась молиться со всеми, с мистером Джонсоном, подавленным горем, который все же молился, с мистером Скелтоном, мистером Эндикоттом, с притихшими соседями, собравшимися в комнате. Фиб завидовала их способности пробиться сквозь железную стену смерти, к горному свету и утешению, но, помогая обряжать тело горячо любимой подруги, она не находила утешения.
Леди Арбеллу похоронили на кургане рядом с мистером Хиггинсоном. На могилу положили большую каменную глыбу, чтобы тело не достали волки. Фиб была среди провожавших, она чувствовала горечь и отвращение к жизни. Везде виднелись свежие могильные холмики, и даже сейчас, во время похорон, двое слуг ждали с лопатами — нужно было вырыть еще не одну могилу. Умерли доктор Гейджер и миссис Филипс, а Молли, горничная Арбеллы, пережила хозяйку всего лишь на час. Дядюшка Бернетт, тетушка Джеймс и тетушка Тернет, мистер Шипли и еще несколько слуг — все они умерли на этой неделе.