Ровно в одиннадцать два «мерседеса» затормозили у дома. Два шофера в черных очках и костюмах рассадили пассажиров по местам, и машины одновременно тронулись с места. Дафна настояла на том, чтобы сесть с Мими и Эленой. «Чтобы мы, девочки, могли спокойно о вас посплетничать», — объяснила она Сэму. Мужчины ехали во второй машине.
Уже через час они оказались в совершенно другом мире. После непрерывного людского круговорота, бетона и бесконечных морских панорам Марселя Люберон казался непривычно заросшим, диким и безлюдным. После теплых весенних дождей горы оделись во все оттенки зелени, молодой и яркой, а небо было синим, как на рекламной открытке. Отличная погода для ланча, решили Сэм с Филиппом.
Последнюю часть пути они проехали по узкой, извилистой дороге, приведшей их на самый верх горного массива. Там, под зарослями плюща, они обнаружили нарисованную от руки деревянную вывеску с надписью «Оливковый дом» и стрелкой, указывающей на тропинку, что бежала вверх посреди оливкового сада и заканчивалась у высокой стены и распахнутых ворот ресторана. Там их встретил широко улыбающийся Ребуль.
Он познакомился с Дафной, Мими и Филиппом, расцеловался с Эленой и Сэмом и пригласил всех в просторный двор с двумя огромными каштанами, в тени которых стоял длинный стол. Сэм заметил, что он накрыт на семерых.
— Надеюсь, вы не пригласили Патримонио? — поинтересовался он.
— Нет, не беспокойтесь, — усмехнулся Ребуль. — Но, Сэм, у меня появился новый друг… А, вот и она.
Сэм вслед за Ребулем подошел к главному входу в ресторан.
— Дорогая, это мой друг Сэм, который оказал мне огромную услугу. Сэм, познакомьтесь с Моникой Чан.
Это была миниатюрная, едва достававшая до плеча Сэма женщина с гладкими черными волосами и миндалевидными глазами, уже не юная, но все еще очень красивая и невероятно элегантная. Даже не слишком сведущий в этом вопросе Сэм сразу же понял, что это шелковое платье сшито в Париже. Он склонился над ее рукой, и Ребуль одобрительно кивнул:
— Знаете, вы начинаете вести себя как настоящий цивилизованный француз. У нас с Моникой общие деловые интересы в Гонконге, — объяснил он, обнимая женщину за талию. — Она очень жесткий бизнесмен и прекрасный повар. Но должен предупредить вас, Сэм, никогда не играйте с ней в маджонг — она вас порвет.
— Не забывай, что у нас две тысячи лет тренировки, Франсис, — засмеялась Моника. — А теперь расскажи мне, кто все эти милые люди.
Пройдя через двор, они присоединились к остальным. Когда представления были закончены, к ним вышла еще одна пара с тяжелыми подносами, на которых теснились бутылки, бокалы и вазочки со льдом.