Али смущался. Он потер пальцами глаза, посмотрел на закрытую занавесью маленькую дверь, на небогатую обстановку.
Кроме стенных часов, на цепочке которых висели гирька и большой ключ, все остальные предметы боец различал довольно смутно.
Перед глазами его возникли стенные часы в чайхане. Там цепочку оттягивал кукурузный початок. Али вспомнил чайханщика Турды-пучука, который, когда на полях наступала страдная пора, а в прохладной чайхане некоторые люди без конца беседовали за чайником наваристого зеленого чая, обыкновенно напоминал:
— Эй, хорошие! На свете есть так называемые часы.
Это значило, что всему свое время, что не надо забывать о совести, пора на работу.
Воспоминания оборвались. Почти под самыми окнами с громким тарахтением промчался мотоцикл. Али вздрогнул, а хозяйка, осторожно приблизившись к окошку, отвернула край занавески.
Пригрозив пальцем Володе, который, рванулся было к двери, она выглянула на улицу, Али не двигался.
— Проклятых, должно быть, больше стало, — спокойно сказала женщина. — Вчера после полудня целая орава их, пьяных, с криком и шумом вошла в деревню. Многие люди, покинув дома, с самого утра бежали в лес.
Задернув занавеску, хозяйка отошла от окна.
— Лошадь убили, — продолжала она рассказывать. Все, что было в правлении колхоза, выбросили на улицу. Разграбили магазины. Правда, в дома не вошли. Вечером большинство из них куда-то исчезло. Остальные всю ночь варили еду и стреляли из автоматов. Фашист, оказывается, до еды охоч больше свиньи. Яичной скорлупы только за одну ночь, говорят, набрался целый мешок.
— "Обжора в хаит помрет", говорят узбеки, — жестикулируя, с трудом объяснил Али. — Сейчас у немца хаит. Даровая еда. До тошноты будет есть.
— Набросились они. Ничего не скажешь.
В окно кто-то постучал. Вероятно, стук был условным, потому что хозяйка, не раздумывая, кинулась к двери.
Али спросил, что делать, но женщина жестом успокоила его.
Протирая сонные глаза, боец прислушался. В прихожей хозяйка кого-то по-матерински упрекала:
— Где тебя носит? Сейчас такое время, что не решишься даже на соседей украдкой посмотреть!
— Ничего не случилось, — раздался другой женский голос.
В комнату вошла девушка. Ее красивые волнистые волосы выбивались из-под берета и почти закрывали весь лоб. Белое, открытое лицо выражало тревогу, волнение.
Девушка сняла короткое, старенькое, но чистое пальто и повесила его. Потом сняла берет и бросила его на комод. Привычным движением привела в порядок волосы.
Повернувшись к Али, словно к старому знакомому, протянула руку:
— Здравствуйте.