Он заметил, что я обиделась, и вздохнул.
— Я дурак, — вдруг признался Денис. — Я слишком долго пробыл в другом мире и врос в него. Кроме того, тот мир очень похож на наш, это наш и есть, но пятнадцать лет назад, поэтому я стал воспринимать его как настоящий.
Он откинулся на лежанке и, заложив здоровую руку за голову, уставился в потолок.
— Мне там повезло с друзьями, — после паузы продолжил он. — Знаешь, впервые за долгое время встретились люди, с которыми было очень хорошо. Все понятно, все приятно, и каждый миг рядом — событие с огромным содержанием. Там была девушка, каких мало, и она стала мне очень дорога. Я боялся ее потерять. Она была старше меня, и я понял, что не имею возраста. Мне не пятнадцать, как и тебе не тринадцать. Нам века. Мы впитываем опыт всего человечества, проживая множество жизней. Я это понял, но еще почему-то вообразил, что здесь, на Острове, мы заигрались в игрушки, а там — реальность. Мои друзья пытались «организовать бизнес», зарабатывать деньги, как им хотелось, и ни от кого не зависеть, они настолько были пропитаны этой целью, что и я поверил: это — главное, только ради этого и следует жить. Что в современном обществе обязательно нужно занять такое место, чтобы было видно издалека, чтобы все уважали и считались, а тот, кто так не думает — ничего не стоит. Их всех убили. И меня потрясло, как они умирали. Я смог лишь отомстить.
Вот так «нечего рассказывать»… Пережив такое, он повзрослел лет на двадцать, и мне его уже не догнать. Ведь я ничего не могу сказать, не только, чтобы утешить, но и вообще ничего не могу сказать.
— Но я был не прав, — неожиданно подвел он итог, по-прежнему глядя вверх. — В глупые игры заигрались они — мои друзья и те, кто их убил. А здесь — настоящая жизнь. Без общества, денег и бизнеса. Полечишь меня?
Он поднял голову, с силой помотал ею в стороны и стал прежним.
Я села рядом с ним на пол и просунула ладонь в разрез штанов. Неглубокая рана стала быстро затягиваться. Денис тем временем разматывал повязку на левой руке.
Это просто. Гораздо проще, чем строить замок или выламывать куски породы из скалы. Это получается у меня всегда, и не важно, есть какая-нибудь энергия или нет, роль лекарства играет одно мое желание помочь. Лучше бы, конечно, промыть все это сначала, но за водой идти далеко. Так сойдет.
Твердые мышцы и восхитительная гладкая кожа заживали под моими пальцами.
— Обожаю смотреть, как ты это делаешь, — сказал Денис. Чтобы перетерпеть зуд, он покусывал губы.
Обожаю, когда мне такое говорят. Пусть даже не говорят, а думают. От этого у меня сразу поднимается настроение.