— Это неплохо бы, а то ведь и проверить догадается.
— Да не твоему отключить, а гостю.
— Ну да, ну да, разумеется, — сообразил Голованов.
— Давай так поступим, сынок: я подготовлю все и перезвоню денька через два. Будь на связи.
Голованов невольно вздохнул, с этой стороны дело было улажено.
На радостях он даже заскочил на чаек к Розе Павловне, прихватив с собой шоколадный торт.
— Ну, и как продвигается ваша работа? — встретила его соседка.
— Вообще-то работы еще непочатый край. Но в целом, спасибо, успешно. Конец уже виден.
— А ведь вам нравится у нас, признайтесь, — неожиданно произнесла она с такой безапелляционностью, что не признаться было действительно невозможно.
— Ну, разумеется, разумеется, нет слов! — охотно согласился он. — Где теперь в Подмосковье найдешь такие боры?
— И не говорите! — вспыхнула Роза Павловна. — Все захватили! Все повырубили! И управы никакой на них нету! Ведь что творят! Что творят!
И она принялась выкладывать ему, точно заезжему прокурору, все нюансы тонких земельных отношений в поселке.
«А счет, пожалуй, один-один», — усмехнулся про себя Голованов, слушая этот нескончаемый монолог и вспоминая о прошлой встрече. Он уже успел пожалеть о своем участии в чайной церемонии и прикидывал теперь, сколько же еще посидеть, чтобы не стыдно было уйти, сославшись на дела.
Новость о телеграмме потрясла Алика.
— Надо же, как широко у них поставлено дело! — воскликнул он. — А кто там сейчас с Ромкой? Ашот? Его телефон тоже заблокирован?
— А вот и не угадал! — обрадовался Ганс. — С какой бы стати? Ты понял, как они просчитались?
— То есть Ашот ни о какой телеграмме не слышал?
— Вот именно! Он говорит: Ромка сидит себе спокойно и ни в какие гости не собирается.
— А я что говорил, а? — обрадовался Алик. — Что и требовалось доказать!
— Так, значит, все-таки аспирант?
— Потерпи до завтра. Завтра все разъяснится. Да и какая теперь, к черту, разница?
Финал так долго мучившей их истории был близок, и это не только радовало, но и пугало одновременно. Особенно был озабочен Ганс.
— Но как ты сможешь прикрыть меня в парке? Там негде спрятаться. Он тебя сразу же обнаружит, и тогда все насмарку!
— Это почему же — насмарку, дружище? Мы схватим его и обыщем, вот и все. Будь уверен — оружие будет при нем!
— А разве это что-то доказывает?
— Ганс, голубчик, ведь мы ж не в суде! Тебе нужны доказательства, если найдется оружие? Нет? Тогда какие могут быть сомнения?
— Но он-то будет молчать.
— Молчать он может в любом случае: припрем мы его к стенке или не припрем. Это уже от человека зависит, а не от обстоятельств. Но я очень надеюсь его разговорить.